Главная / Люстры

У меня есть мечта 1963. Мартин Лютер Кинг: У меня есть мечта

60-е годы 20 в. стали периодом небывалой активизации американских движений протеста - антивоенного, молодежного, женского и расовых меньшинств. В эти же годы у всех движений появились популярные лидеры, с именами которых стали связываться эти движения.
28 августа 1963 г. в Вашингтоне состоялся грандиозный митинг в защиту гражданских прав афроамериканского населения США. В нем приняли участие 250 тысяч белых и цветных американцев. К собравшимся обратился с речью известный чернокожий проповедник, один из самых активных деятелей американского движения за равные права Мартин Лютер Кинг-младший. Произнесенная им на ступеньках вашингтонского Мемориала А. Линкольна речь вошла в историю под названием "У меня есть мечта" - по фразе, которую несколько раз повторил Кинг.

Мартин Лютер Кинг(1929-1968)

Пять десятков лет назад великий американец, под чьей символической сенью мы сегодня собрались, подписал Прокламацию об освобождении негров. Этот важный указ стал величественным маяком света надежды для миллионов черных рабов, опаленных пламенем испепеляющей несправедливости. Он стал радостным рассветом, завершившим долгую ночь пленения.
Но по прошествии ста лет мы вынуждены признать трагический факт, что негр все еще не свободен. Спустя сто лет жизнь негра, к сожалению, по-прежнему калечится кандалами сегрегации и оковами дискриминации. Спустя сто лет негр живет на пустынном острове бедности посреди огромного океана материального процветания. Спустя сто лет негр по-прежнему томится на задворках американского общества и оказывается в ссылке на своей собственной земле. Вот мы и пришли сегодня сюда, чтобы подчеркнуть драматизм плачевной ситуации.
В каком-то смысле мы прибыли в столицу нашего государства, чтобы получить наличные по чеку. Когда архитекторы нашей республики писали прекрасные слова Конституции и Декларации независимости, они подписывали тем самым вексель, который предстояло унаследовать каждому американцу. Согласно этому векселю, всем людям гарантировались неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью.
Сегодня стало очевидным, что Америка оказалась не в состоянии выплатить по этому векселю то, что положено ее цветным гражданам. Вместо того чтобы выплатить этот святой долг, Америка выдала негритянскому народу фальшивый чек, который вернулся с пометкой "нехватка средств". Но мы отказываемся верить, что банк справедливости обанкротился. Мы отказываемся верить, что в огромных хранилищах возможностей нашего государства недостает средств. И мы пришли, чтобы получить по этому чеку - чеку, по которому нам будут выданы сокровища свободы и гарантии справедливости. Мы прибыли сюда, в это священное место, также для того, чтобы напомнить Америке о настоятельном требовании сегодняшнего дня. Сейчас не время удовлетворяться умиротворяющими мерами или принимать успокоительное лекарство постепенных решений. Настало время выйти из темной долины сегрегации и вступить на залитый солнцем путь расовой справедливости. Настало время открыть двери возможностей всем Божьим детям. Настало время вывести нашу нацию из зыбучих песков расовой несправедливости к твердой скале братства.
Для нашего государства было бы смертельно опасным проигнорировать особую важность данного момента и недооценить решимость негров. Знойное лето законного недовольства негров не закончится, пока не настанет бодрящая осень свободы и равенства. 1963 год - это не конец, а начало. Тем, кто надеется, что негру нужно было выпустить пар и что теперь он успокоится, предстоит суровое пробуждение, если наша нация возвратится к привычной повседневности. До тех пор пока негру не будут предоставлены его гражданские права, Америке не видать ни безмятежности, ни покоя. Революционные бури будут продолжать сотрясать основы нашего государства до той поры, пока не настанет светлый день справедливости.
Но есть еще кое-что, что я должен сказать моему народу, стоящему на благодатном пороге у входа во дворец справедливости. В процессе завоевания при надлежащего нам по праву места мы не должны давать оснований для обвинений в неблаговидных поступках. Давайте не будем стремиться утолить нашу жажду свободы, вкушая из чаши горечи и ненависти.
Мы должны всегда вести нашу борьбу с благородных позиций достоинства и дисциплины. Мы не должны позволить, чтобы наш созидательный протест выродился в физическое насилие. Мы должны стремиться достичь величественных высот, отвечая на физическую силу силой духа. Замечательная воинственность, которая овладела негритянским обществом, не должна привести нас к недоверию со стороны всех белых людей, поскольку многие из наших белых братьев осознали, о чем свидетельствует их присутствие здесь сегодня, что их судьба тесно связана с нашей судьбой и их свобода неизбежно связана с нашей свободой. Мы не можем идти в одиночестве.
И начав движение, мы должны поклясться, что будем идти вперед.
Мы не можем повернуть назад. Есть такие, которые спрашивают тех, кто предан делу защиты гражданских прав: "Когда вы успокоитесь?" Мы никогда не успокоимся, пока наши тела, отяжелевшие от усталости, вызванной долгими путешествиями, не смогут получить ночлег в придорожных мотелях и городских гостиницах. Мы не успокоимся, пока основным видом передвижений негра остается переезд из маленького гетто в большое. Мы не успокоимся, пока негр в Миссисипи не может голосовать, а негр в
Нью-Йорке считает, что ему не за что голосовать. Нет, нет у нас оснований для успокоения, и мы никогда не успокоимся, пока справедливость не начнет струиться, подобно водам, а праведность не уподобится мощному потоку.
Я не забываю, что многие из вас прибыли сюда, пройдя через великие испытания и страдания. Некоторые из вас прибыли сюда прямиком из тесных тюремных камер. Некоторые из вас прибыли из районов, в которых за ваше стремление к свободе на вас обрушились бури преследований и штормы полицейской жестокости. Вы стали ветеранами созидательного страдания. Продолжайте работать, веруя в то, что незаслуженное страдание искупается.
Возвращайтесь в Миссисипи, возвращайтесь в Алабаму, возвращайтесь в Луизиану, возвращайтесь в трущобы и гетто наших северных городов, зная, что так или иначе эта ситуация может измениться и изменится. Давайте не будем страдать в долине отчаяния.
Я говорю вам сегодня, друзья мои, что, несмотря на трудности и разочарования, у меня есть мечта. Это мечта, глубоко укоренившаяся в Американской мечте.
у меня есть мечта, что настанет день, когда наша нация воспрянет и доживет до истинного смысла своего девиза: "Мы считаем самоочевидным, что все люди созданы равными".
у меня есть мечта, что на красных холмах Джорджии настанет день, когда сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут усесться вместе за столом братства.
у меня есть мечта, что настанет день, когда даже штат Миссисипи, пустынный штат, изнемогающий от накала несправедливости и угнетения, будет превращен в оазис свободы и справедливости.
у меня есть мечта, что настанет день, когда четверо моих детей будут жить в стране, где о них будут судить не по цвету их кожи, а по тому, что они собой представляют.
у меня есть мечта сегодня.
у меня есть мечта, что настанет день, когда в штате Алабама, губернатор которого ныне заявляет о вмешательстве во внутренние дела штата и непризнании действия принятых конгрессом законов, будет создана ситуация, в которой маленькие черные мальчики и девочки смогут взяться за руки с маленькими белыми мальчиками и девочками и идти вместе, подобно братьям и сестрам.
у меня есть мечта сегодня.
у меня есть мечта, что настанет день, когда все низины поднимутся, все холмы и горы опустятся, неровные местности будут превращены в равнины, искривленные места станут прямыми, величие Господа предстанет перед нами и все смертные вместе удостоверятся в этом.
Такова наша надежда. Это вера, с которой я возврашаюсь на Юг.
С этой верой мы сможем вырубить камень надежды из горы отчаяния. С этой верой мы сможем превратить нестройные голоса нашего народа в прекрасную симфонию братства. С этой верой мы сможем вместе трудиться, вместе молиться, вместе бороться, вместе идти в тюрьмы, вместе защищать свободу, зная, что однажды мы будем свободными.
Это будет день, когда все Божьи дети смогут петь, вкладывая в эти слова новый смысл: "Страна моя, это Я тебя, сладкая земля свободы, это я тебя воспеваю. Земля, где умерли мои отцы, земля гордости пилигримов, пусть свобода звенит со всех горных склонов".
И если Америке предстоит стать великой страной, это должно произойти.
Пусть свобода звенит с вершин изумительных холмов Нью-Хэмпшира!
Пусть свобода звенит с могучих гор Нью-Йорка!
Пусть свобода звенит с высоких Аллегенских гор Пенсильвании!
Пусть свобода звенит с заснеженных Скалистых гор Колорадо!
Пусть свобода звенит с изогнутых горных вершин Калифорнии!
Пусть свобода звенит с горы Лукаут в Теннесси!
Пусть свобода звенит с каждого холма и каждого бугорка Миссисипи!
С каждого горного склона пусть звенит свобода!
Когда мы позволим свободе звенеть, когда мы позволим ей звенеть из каждого села и каждой деревушки, из каждого штата и каждого города, мы сможем ускорить наступление того дня, когда все Божьи дети, черные и белые, евреи и язычники, протестанты и католики, смогут взяться за руки и запеть слова старого негритянского духовного гимна: "Свободны наконец! Свободны наконец! Спасибо всемогущему Господу, мы свободны наконец!"

Ровно полвека назад, 28 августа 1963 года, прозвучала одна из самых известных речей в истории человечества. В этот день состоялся «Марш на Вашингтон» - одна из самых громких публичных акций движения борьбы за права негритянского населения Соединенных Штатов. Кульминацией мероприятия стало выступление священнослужителя и правозащитника Мартина Лютера Кинга-младшего. Произнесенная им речь известна под названием «У меня есть мечта» и считается важнейшей вехой в новейшей американской истории.

Мартин Лютер Кинг произнёс эту речь со ступеней Мемориала Линкольна во время «Марша на Вашингтон». Во время выступления на сцене так же находилась певица Махалия Джексон, во время речи она обратилась к нему: "Расскажи им о мечте, Мартин".
И чернокожий пастырь рассказал...
Речь Кинга считается одной из лучших речей в истории и была признана лучшей речью XX века американским сообществом ораторского искусства.

Казалось бы, какое нам дело до юбилея какой-то знаменитой речи в США?Но вслушайтесь, вчитайтесь в эти слова... "Мы отказываемся верить, что банк справедливости обанкротился. Мы отказываемся верить, что в огромных хранилищах возможностей нашего государства недостает средств. И мы пришли, чтобы получить по этому чеку - чеку, по которому нам будут выданы сокровища свободы и гарантии справедливости". А ведь звучит актуально не только для США 60-х гг. минувшего века, да?
И когда мы слышим слова доктора Кинга, что настало время выйти из темной долины сегрегации и вступить на залитый солнцем путь расовой справедливости, что надо вывести людей из зыбучих песков расовой несправедливости к твердой скале братства - только ли про негров сие? И не пора ли и в России наконец вспомнить замечательные слова американского пастыря?

По замыслу организаторов, «Марш на Вашингтон за рабочие места и свободу», как он полностью именовался, должен был собрать около ста тысяч человек. В действительности же у Мемориала Линкольна на Национальной аллее в американской столице собрались более двухсот тысяч манифестантов. Чтобы мобилизовать их, объединили усилия две соперничавшие организации, которые отстаивали права чернокожих: Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения (NAACP) и Конференция южного христианского руководства (SCLC) - последнюю как раз возглавлял преподобный доктор Кинг.

Одним из поводов для проведения масштабной манифестации послужила инициатива президента Джона Кеннеди, который вынес на суд федеральных законодателей проект Закона о гражданских правах, предусматривавший запрет расовой сегрегации в публичных местах. Документ забуксовал в Конгрессе, а негритянские акции протеста в разных штатах заканчивались ожесточенными столкновениями с полицией, и лидеры правозащитного движения решили собрать своих сторонников в самом сердце страны.

Сам Кеннеди отнесся к идее Марша на Вашингтон скептически, опасаясь эскалации насилия. Организаторы, со своей стороны, настаивали на мирном характере акции и призывали к участию в ней как чернокожих, так и сочувствующих им представителей других рас. К слову, наиболее радикальные представители негритянского движения, в том числе будущий идеолог «Нации ислама» Малкольм Икс, критиковали Марш за мультирасовый состав, ненасильственный характер и умеренность ораторов - в том числе Кинга.

Лидер SCLC выступал последним. В начале речи он обратился к фигуре Авраама Линкольна, который в 1863 году выпустил Прокламацию об освобождении рабов. Главная идея выступления заключалась в том, что спустя сто лет после этого знаменательного события чернокожее население все еще было угнетено и не получило равных с белыми прав. «Спустя сто лет жизнь негра, к сожалению, все еще изуродована оковами сегрегации и цепями дискриминации, - заявил доктор Кинг. - Спустя сто лет негр живет на одиноком островке бедности посреди обширного океана материального преуспевания».

Ссылаясь на Прокламацию об освобождении, а также Конституцию США, Декларацию независимости и Библию, преподобный призвал сограждан добиваться равенства рас, без которого, как он подчеркнул, невозможно воплотить в жизнь основополагающие принципы американской нации. Предположительно, первая часть его речи была основана на подготовленном тексте. Вторая же, в которой как раз и появляется тема «мечты», представляла собой импровизацию, местами опиравшуюся на предыдущие выступления самого Кинга, а также включавшую мотивы, использованные другим чернокожим проповедником - Арчибальдом Кэри-младшим.

Демонстранты отправляются от Монумента Вашингтона к Мемориалу Линкольна по Национальной аллее. Вашингтон, 28 августа 1963 года

«У меня есть мечта - чтобы однажды наша нация поднялась в полный рост и воплотила в жизнь истинное значение своего кредо - истину, которую мы считаем самоочевидной: все люди созданы равными», - провозгласил Кинг. Далее фраза «у меня есть мечта» звучала рефреном с указаниями на штаты, в которых сегрегация укоренилась наиболее прочно. В заключение правозащитник выразил надежду, что когда-нибудь свобода и равенство восторжествуют на всей территории Соединенных Штатов.

«С помощью одной фразы Мартин Лютер Кинг-младший присоединился к Джефферсону и Линкольну в числе людей, определивших облик современной Америки», - полагает журналист Джон Мичем, лауреат Пулитцеровской премии. Что характерно, ни Джефферсону, ни Линкольну, ни кому-либо еще из исторического пантеона США не посвятили отдельный национальный праздник - только Кингу. День Мартина Лютера Кинга сейчас отмечают в третий понедельник января все пятьдесят штатов страны.

Марш на Вашингтон и прозвучавшую на нем речь Кинга принято считать толчком к принятию в США федеральных законов, утверждающих права негритянского населения. В 1964 году был принят Закон о гражданских правах, запретивший расовую и иную дискриминацию в органах власти и общественных местах. В 1965-м - Закон об избирательных правах, который запретил расовую дискриминацию на избирательных участках и установил федеральный надзор за выборами в штатах и округах, где традиционно были сильны расистские настроения. Оба акта подписал Линдон Джонсон, занявший место убитого в ноябре 1963 года Кеннеди.

Солдаты избивают дубинками участников марша за гражданские права в городе Селма, штат Алабама. 7 марта 1965 года

Кинг между тем укрепился в неформальном статусе лидера всего движения борьбы за права цветного населения. В 1963 году журнал Time признал чернокожего правозащитника человеком года, а в 1964-м Кинг стал самым молодым в истории лауреатом Нобелевской премии мира, которую ему присудили за ненасильственную борьбу против расовой сегрегации. Однако страна, несмотря на новые законы, усваивала идеи Кинга с трудом. Власти на местах продолжали разгонять демонстрации чернокожих - достаточно вспомнить «кровавое воскресенье» 7 марта 1965 года в Алабаме, а спустя еще три с небольшим года сам лидер правозащитного движения был застрелен. Как и в случае с Кеннеди, убийцу поймали, но ясности относительно истинных организаторов убийства нет.

Пятидесятилетие Марша на Вашингтон в американской столице начали отмечать в субботу, 24 августа. На Национальной аллее, где теперь есть и мемориал Мартина Лютера Кинга, собрались десятки тысяч демонстрантов - преимущественно чернокожих. Основная идея, звучавшая и в интервью участников акции, и в комментариях СМИ, сводится к тому, что мечта, о которой покойный правозащитник говорил в своей известнейшей речи, до сих пор не воплотилась в жизнь. По мнению недовольных, даже избрание президентом мулата Барака Обамы не означает, что права афроамериканцев не ущемляются из-за цвета их кожи.

Некоторые последователи доктора Кинга настроены и вовсе безысходно. «В нашей стране так много ненависти, что искоренить ее до конца никогда не удастся», - сказала журналистам жительница штата Теннесси Велма Луис Джоунс, которая участвовала и в марше 1963 года, и в памятной демонстрации на Национальной аллее пятьдесят лет спустя.
(отсюда)

А я думаю, все же очень важно, что доктору Кингу удалось сказать свое заветное «У меня есть мечта«.
И многое действительно изменилось. Хотя важнее не то, что чернокожий стал президентом США, а чтобы когда-нибудь люди всех цветов кожи воистину ощутили себя братьями во Христе.

Delivered on the steps at the Lincoln Memorial in Washington D.C. on August 28, 1963

Five score years ago, a great American, in whose symbolic shadow we stand signed the Emancipation Proclamation. This momentous decree came as a great beacon light of hope to millions of Negro slaves who had been seared in the flames of withering injustice. It came as a joyous daybreak to end the long night of captivity.

But one hundred years later, we must face the tragic fact that the Negro is still not free. One hundred years later, the life of the Negro is still sadly crippled by the manacles of segregation and the chains of discrimination. One hundred years later, the Negro lives on a lonely island of poverty in the midst of a vast ocean of material prosperity. One hundred years later, the Negro is still languishing in the corners of American society and finds himself an exile in his own land. So we have come here today to dramatize an appalling condition.

In a sense we have come to our nation"s capital to cash a check. When the architects of our republic wrote the magnificent words of the Constitution and the declaration of Independence, they were signing a promissory note to which every American was to fall heir. This note was a promise that all men would be guaranteed the inalienable rights of life, liberty, and the pursuit of happiness.

It is obvious today that America has defaulted on this promissory note insofar as her citizens of color are concerned. Instead of honoring this sacred obligation, America has given the Negro people a bad check which has come back marked "insufficient funds." But we refuse to believe that the bank of justice is bankrupt. We refuse to believe that there are insufficient funds in the great vaults of opportunity of this nation. So we have come to cash this check -- a check that will give us upon demand the riches of freedom and the security of justice. We have also come to this hallowed spot to remind America of the fierce urgency of now. This is no time to engage in the luxury of cooling off or to take the tranquilizing drug of gradualism. Now is the time to rise from the dark and desolate valley of segregation to the sunlit path of racial justice. Now is the time to open the doors of opportunity to all of God"s children. Now is the time to lift our nation from the quicksands of racial injustice to the solid rock of brotherhood.

It would be fatal for the nation to overlook the urgency of the moment and to underestimate the determination of the Negro. This sweltering summer of the Negro"s legitimate discontent will not pass until there is an invigorating autumn of freedom and equality. Nineteen sixty-three is not an end, but a beginning. Those who hope that the Negro needed to blow off steam and will now be content will have a rude awakening if the nation returns to business as usual. There will be neither rest nor tranquility in America until the Negro is granted his citizenship rights. The whirlwinds of revolt will continue to shake the foundations of our nation until the bright day of justice emerges.

But there is something that I must say to my people who stand on the warm threshold which leads into the palace of justice. In the process of gaining our rightful place we must not be guilty of wrongful deeds. Let us not seek to satisfy our thirst for freedom by drinking from the cup of bitterness and hatred.

We must forever conduct our struggle on the high plane of dignity and discipline. We must not allow our creative protest to degenerate into physical violence. Again and again we must rise to the majestic heights of meeting physical force with soul force. The marvelous new militancy which has engulfed the Negro community must not lead us to distrust of all white people, for many of our white brothers, as evidenced by their presence here today, have come to realize that their destiny is tied up with our destiny and their freedom is inextricably bound to our freedom. We cannot walk alone.

And as we walk, we must make the pledge that we shall march ahead. We cannot turn back. There are those who are asking the devotees of civil rights, "When will you be satisfied?" We can never be satisfied as long as our bodies, heavy with the fatigue of travel, cannot gain lodging in the motels of the highways and the hotels of the cities. We cannot be satisfied as long as the Negro"s basic mobility is from a smaller ghetto to a larger one. We can never be satisfied as long as a Negro in Mississippi cannot vote and a Negro in New York believes he has nothing for which to vote. No, no, we are not satisfied, and we will not be satisfied until justice rolls down like waters and righteousness like a mighty stream.

I am not unmindful that some of you have come here out of great trials and tribulations. Some of you have come fresh from narrow cells. Some of you have come from areas where your quest for freedom left you battered by the storms of persecution and staggered by the winds of police brutality. You have been the veterans of creative suffering. Continue to work with the faith that unearned suffering is redemptive.

Go back to Mississippi, go back to Alabama, go back to Georgia, go back to Louisiana, go back to the slums and ghettos of our northern cities, knowing that somehow this situation can and will be changed. Let us not wallow in the valley of despair.

I say to you today, my friends, that in spite of the difficulties and frustrations of the moment, I still have a dream. It is a dream deeply rooted in the American dream.

I have a dream that one day this nation will rise up and live out the true meaning of its creed: "We hold these truths to be self-evident: that all men are created equal."

I have a dream that one day on the red hills of Georgia the sons of former slaves and the sons of former slaveowners will be able to sit down together at a table of brotherhood.

I have a dream that one day even the state of Mississippi, a desert state, sweltering with the heat of injustice and oppression, will be transformed into an oasis of freedom and justice.

I have a dream that my four children will one day live in a nation where they will not be judged by the color of their skin but by the content of their character.

I have a dream today.

I have a dream that one day the state of Alabama, whose governor"s lips are presently dripping with the words of interposition and nullification, will be transformed into a situation where little black boys and black girls will be able to join hands with little white boys and white girls and walk together as sisters and brothers.

I have a dream today.

I have a dream that one day every valley shall be exalted, every hill and mountain shall be made low, the rough places will be made plain, and the crooked places will be made straight, and the glory of the Lord shall be revealed, and all flesh shall see it together.

This is our hope. This is the faith that I go back to the South with. With this faith we will be able to hew out of the mountain of despair a stone of hope. With this faith we will be able to transform the jangling discords of our nation into a beautiful symphony of brotherhood. With this faith we will be able to work together, to pray together, to struggle together, to go to jail together, to stand up for freedom together, knowing that we will be free one day.

This will be the day when all of God"s children will be able to sing with a new meaning, "My country, "tis of thee, sweet land of liberty, of thee I sing. Land where my fathers died, land of the pilgrim"s pride, from every mountainside, let freedom ring."

And if America is to be a great nation this must become true. So let freedom ring from the prodigious hilltops of New Hampshire. Let freedom ring from the mighty mountains of New York. Let freedom ring from the heightening Alleghenies of Pennsylvania!

Let freedom ring from the snowcapped Rockies of Colorado!

Let freedom ring from the curvaceous peaks of California!

But not only that; let freedom ring from Stone Mountain of Georgia!

Let freedom ring from Lookout Mountain of Tennessee!

Let freedom ring from every hill and every molehill of Mississippi. From every mountainside, let freedom ring.

When we let freedom ring, when we let it ring from every village and every hamlet, from every state and every city, we will be able to speed up that day when all of God"s children, black men and white men, Jews and Gentiles, Protestants and Catholics, will be able to join hands and sing in the words of the old Negro spiritual, "Free at last! free at last! thank God Almighty, we are free at last!"

"У меня есть мечта". Речь Мартина Лютера Кинга 28 августа 1963г.
Пять десятков лет назад великий американец, под чьей символической сенью мы сегодня собрались, подписал Прокламацию об освобождении негров. Этот важный указ стал величественным маяком света надежды для миллионов черных рабов, опаленных пламенем испепеляющей несправедливости. Он стал радостным рассветом, завершившим долгую ночь пленения.

Но по прошествии ста лет мы вынуждены признать трагический факт, что негр все еще не свободен. Спустя сто лет жизнь негра, к сожалению, по-прежнему калечится кандалами сегрегации и оковами дискриминации. Спустя сто лет негр живет на пустынном острове бедности посреди огромного океана материального процветания. Спустя сто лет негр по-прежнему томится на задворках американского общества и оказывается в ссылке на своей собственной земле. Вот мы и пришли сегодня сюда, чтобы подчеркнуть драматизм плачевной ситуации.

Сегодня стало очевидным, что Америка оказалась не в состоянии выплатить по этому векселю то, что положено ее цветным гражданам. Вместо того чтобы выплатить этот святой долг, Америка выдала негритянскому народу фальшивый чек, который вернулся с пометкой "нехватка средств". Но мы отказываемся верить, что банк справедливости обанкротился. Мы отказываемся верить, что в огромных хранилищах возможностей нашего государства недостает средств. И мы пришли, чтобы получить по этому чеку - чеку, по которому нам будут выданы сокровища свободы и гарантии справедливости. Мы прибыли сюда, в это священное место, также для того, чтобы напомнить Америке о настоятельном требовании сегодняшнего дня. Сейчас не время удовлетворяться умиротворяющими мерами или принимать успокоительное лекарство постепенных решений. Настало время выйти из темной долины сегрегации и вступить на залитый солнцем путь расовой справедливости. Настало время открыть двери возможностей всем Божьим детям. Настало время вывести нашу нацию из зыбучих песков расовой несправедливости к твердой скале братства.

Для нашего государства было бы смертельно опасным проигнорировать особую важность данного момента и недооценить решимость негров. Знойное лето законного недовольства негров не закончится, пока не настанет бодрящая осень свободы и равенства. 1963 год - это не конец, а начало. Тем, кто надеется, что негру нужно было выпустить пар и что теперь он успокоится, предстоит суровое пробуждение, если наша нация возвратится к привычной повседневности. До тех пор пока негру не будут предоставлены его гражданские права, Америке не видать ни безмятежности, ни покоя. Революционные бури будут продолжать сотрясать основы нашего государства до той поры, пока не настанет светлый день справедливости.
Но есть еще кое-что, что я должен сказать моему народу, стоящему на благодатном пороге у входа во дворец справедливости. В процессе завоевания при надлежащего нам по праву места мы не должны давать оснований для обвинений в неблаговидных поступках. Давайте не будем стремиться утолить нашу жажду свободы, вкушая из чаши горечи и ненависти.
Мы должны всегда вести нашу борьбу с благородных позиций достоинства и дисциплины. Мы не должны позволить, чтобы наш созидательный протест выродился в физическое насилие. Мы должны стремиться достичь величественных высот, отвечая на физическую силу силой духа. Замечательная воинственность, которая овладела негритянским обществом, не должна привести нас к недоверию со стороны всех белых людей, поскольку многие из наших белых братьев осознали, о чем свидетельствует их присутствие здесь сегодня, что их судьба тесно связана с нашей судьбой и их свобода неизбежно связана с нашей свободой.

Мы не можем идти в одиночестве.
И начав движение, мы должны поклясться, что будем идти вперед.
Мы не можем повернуть назад. Есть такие, которые спрашивают тех, кто предан делу защиты гражданских прав: "Когда вы успокоитесь?" Мы никогда не успокоимся, пока наши тела, отяжелевшие от усталости, вызванной долгими путешествиями, не смогут получить ночлег в придорожных мотелях и городских гостиницах. Мы не успокоимся, пока основным видом передвижений негра остается переезд из маленького гетто в большое. Мы не успокоимся, пока негр в Миссисипи не может голосовать, а негр в Нью-Йорке считает, что ему не за что голосовать. Нет, нет у нас оснований для успокоения, и мы никогда не успокоимся, пока справедливость не начнет струиться, подобно водам, а праведность не уподобится мощному потоку.
Я не забываю, что многие из вас прибыли сюда, пройдя через великие испытания и страдания. Некоторые из вас прибыли сюда прямиком из тесных тюремных камер. Некоторые из вас прибыли из районов, в которых за ваше стремление к свободе на вас обрушились бури преследований и штормы полицейской жестокости. Вы стали ветеранами созидательного страдания. Продолжайте работать, веруя в то, что незаслуженное страдание искупается.

Возвращайтесь в Миссисипи, возвращайтесь в Алабаму, возвращайтесь в Луизиану, возвращайтесь в трущобы и гетто наших северных городов, зная, что так или иначе эта ситуация может измениться и изменится. Давайте не будем страдать в долине отчаяния.

Я говорю вам сегодня, друзья мои, что, несмотря на трудности и разочарования, у меня есть мечта. Это мечта, глубоко укоренившаяся в Американской мечте.
у меня есть мечта, что настанет день, когда наша нация воспрянет и доживет до истинного смысла своего девиза: "Мы считаем самоочевидным, что все люди созданы равными".
у меня есть мечта, что на красных холмах Джорджии настанет день, когда сыновья бывших рабов и сыновья бывших рабовладельцев смогут усесться вместе за столом братства.
у меня есть мечта, что настанет день, когда даже штат Миссисипи, пустынный штат, изнемогающий от накала несправедливости и угнетения, будет превращен в оазис свободы и справедливости.
у меня есть мечта, что настанет день, когда четверо моих детей будут жить в стране, где о них будут судить не по цвету их кожи, а по тому, что они собой представляют.
у меня есть мечта сегодня.
у меня есть мечта, что настанет день, когда в штате Алабама, губернатор которого ныне заявляет о вмешательстве во внутренние дела штата и непризнании действия принятых конгрессом законов, будет создана ситуация, в которой маленькие черные мальчики и девочки смогут взяться за руки с маленькими белыми мальчиками и девочками и идти вместе, подобно братьям и сестрам.
у меня есть мечта сегодня.
у меня есть мечта, что настанет день, когда все низины поднимутся, все холмы и горы опустятся, неровные местности будут превращены в равнины, искривленные места станут прямыми, величие Господа предстанет перед нами и все смертные вместе удостоверятся в этом.

Такова наша надежда. Это вера, с которой я возврашаюсь на Юг.
С этой верой мы сможем вырубить камень надежды из горы отчаяния. С этой верой мы сможем превратить нестройные голоса нашего народа в прекрасную симфонию братства. С этой верой мы сможем вместе трудиться, вместе молиться, вместе бороться, вместе идти в тюрьмы, вместе защищать свободу, зная, что однажды мы будем свободными.
Это будет день, когда все Божьи дети смогут петь, вкладывая в эти слова новый смысл: "Страна моя, это Я тебя, сладкая земля свободы, это я тебя воспеваю. Земля, где умерли мои отцы, земля гордости пилигримов, пусть свобода звенит со всех горных склонов".

И если Америке предстоит стать великой страной, это должно произойти.
Пусть свобода звенит с вершин изумительных холмов Нью-Хэмпшира!
Пусть свобода звенит с могучих гор Нью-Йорка!
Пусть свобода звенит с высоких Аллегенских гор Пенсильвании!
Пусть свобода звенит с заснеженных Скалистых гор Колорадо!
Пусть свобода звенит с изогнутых горных вершин Калифорнии!
Пусть свобода звенит с горы Лукаут в Теннесси!
Пусть свобода звенит с каждого холма и каждого бугорка Миссисипи!
С каждого горного склона пусть звенит свобода!
Когда мы позволим свободе звенеть, когда мы позволим ей звенеть из каждого села и каждой деревушки, из каждого штата и каждого города, мы сможем ускорить наступление того дня, когда все Божьи дети, черные и белые, евреи и язычники, протестанты и католики, смогут взяться за руки и запеть слова старого негритянского духовного гимна: "Свободны наконец! Свободны наконец! Спасибо всемогущему Господу, мы свободны наконец!"

Анализ Речи Мартина Лютера Кинга "I have a dream" ("У меня есть мечта")

Тема: Расизм в США

Цель: Добиться равноправия рас

Тезис: Все люди созданы равными

Аудитория: Участники марша

Своё публичное выступление Мартин Лютер начинает с обращения в аудиторию, похвалы всех собравшихся, - "Я рад сегодня вместе с вами стать участником события". Стоит подчеркнуть, что речь на момент выступления была актуально. Тысячи темнокожих не могли справиться с их унижением и уничтожением. Использована историческая справка. Видно, как автор пытается воодушевить слушателей, дать силы бороться дальше за освобождение негров! Несмотря на все ожидания, надежды негров, они так и не были свободны.

Самым главным в его выступлении является то, с какой душой он высказывает свои мысли! Как обращается буквально к каждому! Посмотрев запись выступления, нельзя не подчеркнуть паузы, интонацию голоса и жесты, что помогает держать контакт с аудиторией.

Приводит бесспорные аргументы. "Сотню лет тому назад рукой великого американца, монумент которому символично возвышается над нами в этот день, был подписан манифест об освобождении рабов. Для миллионов подневольных жертв испепеляющей несправедливости сей судьбоносный указ обещал стать долгожданным маяком надежды. Сей указ лучезарный обещал положить конец кромешной тьме их мучительного плена".

Выступление очень красноречиво, не смотря на перевод с английского, каждый из нас может понять весь смысл. Кинг говорит на разговорном уровне, простыми фразами, которые имеют глубочайший смысл, каждая фраза оратора идет от самого сердца. Автор использует всевозможные тропы, что предаёт больше красоты и доступности речи.

Очевидна анафора:

· Есть у меня по-прежнему мечта!" Мечта, что корнями глубокими восходит к американской мечте
· Есть у меня мечта: однажды страна наша, осознав истинный смысл своей веры, станет его воплощением. Мы твердо уверены в том, что всеобщее равенство не требует никаких доказательств.
· Есть у меня мечта: однажды на багровых холмах Джорджии потомки бывших рабов смогут разделить трапезу братства с потомками бывших рабовладельцев.
· Есть у меня мечта: однажды даже штат Миссисипи, штат, изнывающий от палящей несправедливости, задыхающийся от знойного гнета, превратится в оазис свободы и справедливости.
· Есть у меня мечта: однажды четверо моих детишек проснутся в стране, где о людях судят не по цвету кожи, а по моральным качествам.
· Есть сегодня у меня мечта.

В речи Кинга - обилие метафор, использование неожиданных слов, сравнений, идей, которые рождают яркие образы. Нередко встречаются и образы гор, долин и вод

Использование метафор, таких как:

§ обналичить чек
§ жажда свободы
§ чаша горести и ненависти
§ вихри восстаний
§ пилюли градуализма
§ теплая дорога

Большое количество эпитетов так же даёт о себе знать:

§ свобода зазвенит
§ стол братства.
§ цепи дискриминации
§ в шкуре изгоя
§ цветное население
§ горькое разочарование
§ жертва кошмара
§ лететь в бездну отчаянья.

Речь максимально доступна и убедительна. В ней много жизненных и исторических примеров. Множество повторений в разных частях текста, с каждым разом всё больше и больше убеждают слушателей. Повторение фраз таких как - "Да будем мы всегда…"; "Не успокоиться нам, пока…"; "Сотню лет спустя…" воодушевляет на дальнейшее продвижение.

Помимо яркого начала, в речи яркое заключение, очень уместно приведены строки из песни - "Мы свободны, наконец! Свободны, наконец! Благодарим тебя, отец, мы свободны, наконец!"

Эмоциональность, связь с аудиторией, нужные для обдумывания паузы в выступлении, аргументированность и убеждение, простая манера разговора, огромное количество тропов, метафор, эпитетов и сравнений сделали речь Кинга одну из самых ярких в истории. Что самое главное, речь действительно повлияла на ситуацию в Соединенных Штатах!

МАРТИН ЛЮТЕР КИНГ (1929-1968) – американский священник и общественный деятель, лидер движения за гражданские права черного населения в 1950-1960-х годах. В октябре 1964 г. Кинг был удостоен Нобелевской премии мира за вклад в движение ненасильственного сопротивления расовому угнетению. В 1968 г. он организовал "Кампанию бедных людей" для объединения бедняков всех рас в борьбе с нищетой. Чтобы поддержать забастовку мусорщиков, он отправился в Мемфис (штат Теннесси), где был убит 4 апреля 1968 г.

«У меня есть мечта» - самая известная речь Мартина Лютера Кинга, в которой он описал своё видение будущего, где белые и чернокожие граждане США смогут пользоваться равными правами и возможностями.

Мартин лютер кинг. У меня есть мечта

В каком-то смысле мы прибыли в столицу нашего государства, чтобы получить наличные по чеку. Когда архитекторы нашей республики писали прекрасные слова Конституции и Декларации независимости, они подписывали тем самым вексель, который предстояло унаследовать каждому американцу. Согласно этому векселю, всем людям гарантировались неотъемлемые права на жизнь, свободу и стремление к счастью. Сегодня стало очевидным, что Америка оказалась не в состоянии выплатить по этому векселю то, что положено ее цветным гражданам. Вместо того чтобы выплатить этот святой долг, Америка выдала негритянскому народу фальшивый чек, который вернулся с пометкой "нехватка средств". Но мы отказываемся верить, что банк справедливости обанкротился. Мы отказываемся верить, что в огромных хранилищах возможностей нашего государства недостает средств. И мы пришли, чтобы получить по этому чеку - чеку, по которому нам будут выданы сокровища свободы и гарантии справедливости. Мы прибыли сюда, в это священное место, также для того, чтобы напомнить Америке о настоятельном требовании сегодняшнего дня. Сейчас не время удовлетворяться умиротворяющими мерами или принимать успокоительное лекарство постепенных решений. Настало время выйти из темной долины сегрегации и вступить на залитый солнцем путь расовой справедливости. Настало время открыть двери возможностей всем Божьим детям. Настало время вывести нашу нацию из зыбучих песков расовой несправедливости к твердой скале братства.

Но есть еще кое-что, что я должен сказать моему народу, стоящему на благодатном пороге у входа во дворец справедливости. В процессе завоевания принадлежащего нам по праву места мы не должны давать оснований для обвинений в неблаговидных поступках. Давайте не будем стремиться утолить нашу жажду свободы, вкушая из чаши горечи и ненависти.

Мы должны всегда вести нашу борьбу с благородных позиций достоинства и дисциплины. Мы не должны позволить, чтобы наш созидательный протест выродился в физическое насилие. Мы должны стремиться достичь величественных высот, отвечая на физическую силу силой духа. Замечательная воинственность, которая овладела негритянским обществом, не должна привести нас к недоверию со стороны всех белых людей, поскольку многие из наших белых братьев осознали, о чем свидетельствует их присутствие здесь сегодня, что их судьба тесно связана с нашей судьбой и их свобода неизбежно связана с нашей свободой. Мы не можем идти в одиночестве. И начав движение, мы должны поклясться, что будем идти вперед. Мы не можем повернуть назад. Есть такие, которые спрашивают тех, кто предан делу защиты гражданских прав: "Когда вы успокоитесь?" Мы никогда не успокоимся, пока наши тела, отяжелевшие от усталости, вызванной долгими путешествиями, не смогут получить ночлег в придорожных мотелях и городских гостиницах. Мы не успокоимся, пока основным видом передвижений негра остается переезд из маленького гетто в большое. Мы не успокоимся, пока негр в Миссисипи не может голосовать, а негр в Нью-Йорке считает, что ему не за что голосовать. Нет, нет у нас оснований для успокоения, и мы никогда не успокоимся, пока справедливость не начнет струиться, подобно водам, а праведность не уподобится мощному потоку. Я не забываю, что многие из вас прибыли сюда, пройдя через великие испытания и страдания. Некоторые из вас прибыли сюда прямиком из тесных тюремных камер. Некоторые из вас прибыли из районов, в которых за ваше стремление к свободе на вас обрушились бури преследований и штормы полицейской жестокости. Вы стали ветеранами созидательного страдания. Продолжайте работать, веруя в то, что незаслуженное страдание искупается.

У меня есть мечта, что настанет день, когда даже штат Миссисипи, пустынный штат, изнемогающий от накала несправедливости и угнетения, будет превращен в оазис свободы и справедливости.

У меня есть мечта, что настанет день, когда четверо моих детей будут жить в стране, где о них будут судить не по цвету их кожи, а по тому, что они собой представляют.

У меня есть мечта сегодня.

У меня есть мечта, что настанет день, когда в штате Алабама, губернатор которого ныне заявляет о вмешательстве во внутренние дела штата и непризнании действия принятых конгрессом законов, будет создана ситуация, в которой маленькие черные мальчики и девочки смогут взяться за руки с маленькими белыми мальчиками и девочками и идти вместе, подобно братьям и сестрам.

У меня есть мечта сегодня.

У меня есть мечта, что настанет день, когда все низины поднимутся, все холмы и горы опустятся, неровные местности будут превращены в равнины, искривленные места станут прямыми, величие Господа предстанет перед нами и все смертные вместе удостоверятся в этом.

Такова наша надежда. Это вера, с которой я возвращаюсь на Юг. С этой верой мы сможем вырубить камень надежды из горы отчаяния. С этой верой мы сможем превратить нестройные голоса нашего народа в прекрасную симфонию братства. С этой верой мы сможем вместе трудиться, вместе молиться, вместе бороться, вместе идти в тюрьмы, вместе защищать свободу, зная, что однажды мы будем свободными. Это будет день, когда все Божьи дети смогут петь, вкладывая в эти слова новый смысл: "Страна моя, это Я тебя, сладкая земля свободы, это я тебя воспеваю. Земля, где умерли мои отцы, земля гордости пилигримов, пусть свобода звенит со всех горных склонов". И если Америке предстоит стать великой страной, это должно произойти.

Пусть свобода звенит с вершин изумительных холмов Нью-Хэмпшира!

Пусть свобода звенит с могучих гор Нью-Йорка!

Пусть свобода звенит с высоких Аллегенских гор Пенсильвании!

Пусть свобода звенит с заснеженных Скалистых гор Колорадо!

Пусть свобода звенит с изогнутых горных вершин Калифорнии!

Пусть свобода звенит с горы Лукаут в Теннесси!

Пусть свобода звенит с каждого холма и каждого бугорка Миссисипи!

С каждого горного склона пусть звенит свобода!

Когда мы позволим свободе звенеть, когда мы позволим ей звенеть из каждого села и каждой деревушки, из каждого штата и каждого города, мы сможем ускорить наступление того дня, когда все Божьи дети, черные и белые, евреи и язычники, протестанты и католики, смогут взяться за руки и запеть слова старого негритянского духовного гимна: "Свободны наконец! Свободны наконец! Спасибо всемогущему Господу, мы свободны наконец!"

4 апреля 1968 года преподобный Кинг в возрасте 39 лет был убит в Мемфисе. Кинг стал мировым символом, будучи весьма противоречивой фигурой.

4 апреля 1968 года, ровно 50 лет назад, Мартин Лютер Кинг (МЛК) был убит на балконе одного из мотелей города Мемфиса (штат Теннесси). Икона мирной борьбы за гражданские права чернокожих американцев был усталым человеком, чье тело было преждевременно измучено лишениями. Ему было всего 39 лет.

Мартин Лютер Кинг не всегда был героем. Это сегодня он отмечен выходным днем и высечен в камне в виде монументальной статуи в центре столицы Соединенных Штатов.

– Он застыл во времени, не как человек, каким он был в 1968 году, а как человек, произносящий в 1963 году свою знаменитую речь «У меня есть мечта», – объясняет Дэвид Фарбер, профессор истории Канзасского университета. – Сейчас легко забыть, каким противоречивым человеком был Кинг в 1960-х годах, – подчеркивает он.

Так каким же он был, этот знаменитый проповедник?

– В США он стал радикальной фигурой, шумным противником американской внешней политики, требующим справедливости не только для афроамериканцев, а вообще для всех бедных жителей страны, – утверждает г-н Фарбер.

Потому что шестидесятые года отмечены в США не только борьбой за гражданские права, они также отмечены все увеличивающимся контингентом военнослужащих во вьетнамской войне. Эта абсолютно непопулярная война буквально разделила надвое США.

– Кинг, когда он публично осудил войну во Вьетнаме, поставил в сложное положение и движение за гражданские права, и правительство, и значительную часть политического истеблишмента, – напоминает Генри Луис Тейлор-младший, директор Центра исследований городской истории Университета Буффало.

– Быть противником войны в тот момент было непопулярно, – подчеркивает Дэвид Гарроу, автор книги «Возлюбленный крест: Мартин Лютер Кинг-младший и Конференция христианских лидеров юга». – Вот, например, в 1972 году движение против войны во Вьетнаме стало очень популярным и вышло на первое место.

«Мечта, о которой я говорил в 1963 году в Вашингтоне, превратилась в кошмар»
Доктор Кинг постоянно подвергался преследованиям со стороны федеральной полиции, а его выбор ведения борьбы с помощью ненасилия вызывал недовольство молодых чернокожих людей, которые хотели видеть изменения немедленно и зачастую вступали в столкновения с властями.

– В последние двенадцать месяцев своей жизни Кинг был полностью измучен, абсолютно пессимистичен в отношении будущего и сильно подавлен, – рассказывает Дэвид Гарроу. – Более двенадцати раз в течение своих двух последних лет жизни он повторяет мысль, что «Мечта, о которой я говорил в 1963 году в Вашингтоне, превратилась в кошмар».

Спустя пятьдесят лет после своей смерти мечта Мартина Лютера Кинга об обществе, в котором все члены сидели бы «за столом братства», по большей части остается такой же мечтой. Джейсон Сокол, профессор истории в Нью-Хэмпширском университете, признает, что определенный прогресс имеет место, но подчеркивает, что неравенство до сих пор сохраняется, «особенно, когда мы смотрим на бедность чернокожих, уровень лишения свободы чернокожих и проблемы полицейского насилия».

Мечта Мартина Лютера Кинга, напоминает Генри Луис Тейлор, еще не осуществилась. Он смотрел на нее исключительно через призму гражданских прав в частности и прав человека в целом.

– Мечта Кинга охватывала другой мир, который должен базироваться на экономической, социальной, политической и расовой справедливости, – объясняет г-н Тейлор.

С этой точки зрения, «мы понимаем, что за последние 50 лет мы не достигли большого прогресса в достижении этой мечты», отмечает профессор Тейлор.

– В то время, как отношение людей к расовым вопросам поменялось, расизм в структуре институтов и структур США практически не изменился, – говорит он.

Наследие Кинга
Хотя его мечта и не воплотилась в жизнь, наследие преподобного живо. В 1964 году во время произнесения своей речи по случаю присуждения ему Нобелевской премии мира, Мартин Лютер Кинг утверждал, что движение за гражданские права является крупнейшим освободительным движением в истории, напоминает Тейлор Бранч, автор трилогии, посвященной МЛК – «Америка в годы Кинга».

– Он говорил обо всех, а не только о черных, и во многом он преуспел в своих самых смелых мечтах, – утверждает г-н Бранч, отмечая принятие закона о «браке для всех», избрание в США чернокожего президента и права женщин.

Совсем недавно наследие Мартина Лютера Кинга было воплощено в Black Lives Matter – интернациональном движении активистов, выступающих против насилия в отношении чернокожего населения, родившимся в ответ на полицейское насилие, а также в движении «Марш за наши жизни», основанном несколькими студентами после очередной по счету стрельбы в одном из учебных заведений Флориды и которое собрало в Вашингтоне и в других городах сотни тысяч манифестантов. Среди них и 9-летняя Иоланда Рене, внучка МЛК. Как и ее дедушка, она сумела буквально зажечь толпу, взяв за образец его самые знаменитые слова: «У меня есть очень, очень большая мечта. В этом мире не должно быть оружия».

Перевод
Александра ПАРХОМЕНКО