Обличение книжников и фарисеев. Действенность этих обличении на новозаветных недостойных пастырей Обличительные речи Христа Спасителя, обращенные к книжникам и фарисеям, ясны и понятны, как и Его речи к простому народу, но тон и характер этих речей совершенно иной. В

Любое Таинство совершается во взаимодействии, т.е. в совместной акции совершающего (священника) и принимающего (верующего), а посредствующим моментом является символическое чинопоследование (священный обряд). Возникает вопрос, каким образом должно осуществляться это взаимодействие и каким требованиям должны отвечать его участники, чтобы Таинство действительно и эффективно сообщало присущую ему благодать, т.е. отвечало своему назначению?

Исторически роль человека, принимающего Таинства, в известной мере приуменьшалась. Он во многом оставался пассивным объектом внешнего воздействия. От него требовалось лишь «не чинить препятствий действию Таинства». Зато роль совершителя Таинства с давних времен была предметом оживленных дискуссий, которые периодически возобновлялись. Впервые донатисты (раскольники в Северной Африке) поставили действительность Таинств в прямую зависимость от веры и личного благочестия их совершителя. По их убеждению, святую благодать Спасения может преподать лишь святой священнослужитель. Св. Августин, однако, настаивал на действительности Таинств, совершенных даже недостойными служителями, поскольку истинным их Совершителем является Сам Иисус Христос, в то время как роль земного служителя остается второстепенной и инструментальной.

Аналогичным образом Римская Церковь (в отличие от св. Киприана Карфагенского) признавала действительность Крещения, преподанного еретиками. Это убеждение было догматически оформлено на Тридентском Соборе: «Если бы кто сказал, что служитель Таинства, будучи в состоянии тяжкого греха, не совершает Таинства и не преподает его, даже если он соблюл всё существенное для его совершения и преподания, да будет отлучен» («Декрет о Таинствах», кан. 12). А также: «Если бы кто сказал, что Крещение, преподанное даже еретиками во имя Отца и Сына и Святого Духа и с намерением исполнить то, что совершает Церковь, не является действительным Крещением, да будет отлучен» (там же, кан. 30).

Итак, в крайнем случае служитель Таинства может не быть в состоянии благодати и не исповедовать истинной веры. Бог остается неизменно верным Своему Завету, а потому изливает благодать, несмотря на человеческую слабость. Бог присутствует в Своих Таинствах при условии, что служитель исполнит должным образом соответствующие обряды и будет иметь хотя бы самое общее намерение совершить то, что посредством этого обряда хочет совершить Церковь. Всё вышеперечисленное является субъективным условием действительности Таинств.

Объективным условием этого являются полномочия, которыми законным образом наделяется служитель. Благодаря полученным полномочиям он действует не от своего имени, а от имени Христа и Церкви. Обычно полномочия связываются с рукоположением во епископа, священника, а частично – и диакона.

Что касается роли получающего Таинства, то ее замалчивание по-своему выражает тот факт, что благодать Божия, изливаемая Христом через служение Церкви, имеет безусловно-объективный характер и не может зависеть от веры принимающего ее.

Все сделанные выше выводы могут быть суммированы в известной схоластической формуле, постулирующей действительность Таинств ex opere operato – в силу совершенного обряда. Она появилась в XII веке, в противовес формуле ex opere operantis (т.е. на основании действий принимающего или совершающего Таинство), и была призвана подчеркнуть объективный характер Божьего спасительного деяния, а также противостоять еретическим движениям, ставившим действительность Таинств в зависимость от личной веры или даже святости их совершителя и принимающего.

Заметим, что, хотя в Священном Писании нет формулы, подобной ex opere operato, для нее все же можно найти некоторые предпосылки. В частности, подчеркивается, что сила Крещения исходит именно от Бога, а не от веры принимающего (ср. Тит 3,5; Ин 3,5). Освящающее и спасительное действие приписано также слову Божию, которое играет самую существенную роль при совершении Таинств (ср. 1 Петр 1,23; Ин 15,3; Евр 4,12). Согласно апостолу Павлу, и добродетельные христиане, и грешники в равной степени вкушают на Вечере Господней евхаристические Тело и Кровь, только одни делают это себе во спасение, а другие – себе в осуждение (1 Кор 11, 23-29). Тридентский Собор отверг свойственное протестантам одностороннее преувеличение значимости личной веры, как если бы действие Бога зависело от расположения человека, а Таинства могли бы иметь реальную силу лишь в меру доверия к выраженным в них обетованиям Божиим. Потому-то формула ex opere operato попала в его догматическое определение: «Если бы кто сказал, что Таинства Нового Завета не сообщают благодати в силу совершенного обряда (ex opere operato), но для обретения благодати достаточно верить в обетования Божии, да будет отлучен» («Декрет о Таинствах», кан. 8).

И все-таки всё вышесказанное до конца не исчерпывает проблемы. Церкви всегда был известен тот факт, что одно и то же Таинство оказывает различное влияние на тех или иных конкретных людей (в зависимости от их расположения), как и то обстоятельство, что в иных случаях (в зависимости от личности священника, места совершения и т.д.) благодать ощущается «живо и осязаемо», а в иных – остается лишь «предполагаемой и сокрытой». Еще св. Фома Аквинский рассуждал о двойном плоде Таинства, различая «первичный плод» – объективно действующую благодать, к которой приложима формула ex opere operato, и «вторичный плод» - степень субъективного усвоения благодати душой верующего, которая прямо зависит от его веры и готовности к Таинству.

Это учение выражено в современной сакраментологии несколько иначе, что связано, прежде всего, с трактовкой Таинств в перспективе личной встречи с Богом и диалога с Ним. Говоря о диалоге, подразумевают личное общение принимающего Таинства верующего с Богом при посредстве церковной общины и священнослужителя, преподающего Таинство.

Карл Ранер предложил использовать для адекватного понимания темы близкую по звучанию пару понятий, различая действительность Таинств и их действенность. Для того, чтобы Таинство было действительным (законным, «настоящим» Таинством), достаточно соблюдения трех традиционных условий, к которым относятся: правомочность служителя, совершенный согласно предписаниям Церкви обряд и отсутствие препятствий со стороны принимающего Таинство. В то же время действенность Таинства означает подлинный плод освящения (приумножения освящающей благодати) в душе конкретного верующего, углубление его реального союза с Богом, основанного на вере, надежде и любви, а потому имеющего ярко выраженный личный характер. Отсюда следует, что действенность Таинств напрямую зависит от личной веры, подготовленности и должного расположения у приступающего к Таинствам. Она также зависит от свидетельства веры как служителя Таинства, так, в известной мере, и всей общины, в которой Таинства преподаются. Благоговение, с которым преподаются и принимаются Таинства, существенным образом влияет на их эффективность. Сами Таинства называются Таинствами веры, поскольку они предполагают веру, питают, укрепляют и выражают ее (КЛ, 59). Для личного примирения с Богом, общения с Ним в любви и благодати, а в конечном счете - и для личного Спасения, мало просто принимать «действительные» Таинства, нужно еще «действенно» их принимать.

Что же касается формулы ex opere operato, то она, в контексте персоналистического и диалогового понимания природы Таинств, еще раз напоминает нам, что инициатива Спасения принадлежит исключительно одному Богу, так что и ответ веры со стороны человека возможен лишь благодаря благодати Божией. Поэтому единственной «причиной» Спасения человека является Сам Бог, и никто другой. Выраженная более современным языком, та же формула могла бы звучать так: Таинства совершаются и являются действительными в силу безвозмездного дара Божия во Христе, который имеет абсолютный и необратимый характер.

Священнодействия Церкви: Таинства.

Курс заочного христианского обучения. Институт философии, теологии и истории святого Фомы Католический Центр Духовного Развития ”ИНИГО”. Редактор Владимир Дегтярев, Новосибирск, 2008.

Под действительностью таинств разумеется то, что известное таинство есть действительно таинство, а не простой обряд, т. е. в видимом знаке заключает и сообщает благодать Божию приступающему к таинству; под действенностью же таинства - такое или иное действие на человека благодати, сообщающейся под видимым знаком при принятии таинства, - во спасение или во осуждение .

совершено правильно . Правильность же совершения таинства заключается в том, чтобы при совершении его в точности соблюдены были предписываемые церковью требования относительно совершителя и образа совершения .

Совершителем таинства может быть только правильно избранный и законно рукоположенный епископ и пресвитер . Законным рукоположением называется такое, которое совершается епископом, по прямому и непрерывному преемству принявшим власть поставлять совершителей таин Божииства (Прав. испов. 100; Посл. вост. патр. чл. 10 и 17; Катих. 10 чл.). Из этого правила делается в некоторых особенных случаях исключение ради таинства крещения.

Но, поставляя действительность таинства в зависимость от законности совершителя таинства, православная церковь отвер{стр. 137}гает мнение, будто и из законных совершителей совершают действительные таинства только те, которые являются достойными служителями и строителями таинств, а таинства, совершаемые священнослужителями, напр., жизни недостойной, или без должного благоговения, без веры, не имеют силы таинств. Такое мнение было высказываемо еще в древности (донатистами, новацианами, монтанистами), повторяется и в настоящее время. В р.-католической церкви многими действительность совершаемого законным священнослужителем таинства ставится в зависимость от того, имел ли он надлежащее намерение к его совершению. Под намерением же служителя алтаря разумеют не только внешнее его намерение (intentio externa), т. е. намерение священнодействовать, точно выполнить все обрядовые установления таинства, требуемые церковью, но и намерение внутреннее (intentio interna), - в смысле глубокого внутреннего решительного намерения совершить именно таинство, т. е. низвести в таинстве Св. Духа, или произвести именно благодатные действия, которые по божественному установлению предназначены для каждого таинства (сн. буллу п. Льва XIII «Apostol Curae», 1896 г., об англик. рукоположениях). Необходимость внешнего намерения для действительности таинства, т. е. намерения со стороны служителя церкви совершить священнодействие, признает и церковь православная (Пр. испов. 100). Понятно, почему для действительности таинства необходимо намерение в этом смысле. Возможны случаи воспроизведения, особенно простецами священнослужителями, во всех подробностях какого-нибудь таинства «для примера», чтобы, в виде урока, показать своему начинающему собрату, как оно совершается. В подобных случаях, хотя бы и выполнена была вся видимая сторона чинопоследования таинства, конечно, нет таинства, ибо нет намерения совершить священнодействие, таинство. Но нельзя поставлять действительность таинства в зависимость от внутреннего намерения в р.-католическом смысле, вообще от личного достоинства или недостоинства священнослужителя. Конечно, служитель таинств должен ходить достойно своего высокого звания, быть примером жизни для верующих (1 Тим 4, 12). Проклят всяк, тво {стр. 138}ряй дело Божие с небрежением (Иер 48, 9). Он тяжко согрешает, когда совершает таинства без благоговения, особенно без веры. Однако самые таинства, совершенные служителем алтаря до времени открытого обнаружения его недостоинства быть священнослужителем, до лишения его власти священнодействовать, не лишены свойственной таинствам силы и действительности; после же того он теряет свои права на священнослужение, а потому если бы он и совершил какие-либо священнодействия, они не могут иметь силы таинств.

Неосновательность мнения, поставляющего действительность таинства в зависимость от личных нравственных качеств совершителя, открывается из следующего. Благодатная сила таинств зависит собственно от заслуг и воли Христа Спасителя. Сам Он, невидимо действуя Духом Святым, в таинствах сообщает благодать, Сам невидимо и совершает их, а епископы и пресвитеры, священнодействуя, совершают только естественные действия в таинствах, суть только служители Его и видимые орудия. Той вы крестит Духом Святым (Ин 1, 33), говорил об И. Христе Его Предтеча, хотя Спаситель видимо не крестил Сам, а через учеников Своих (Ин 4, 2). Темже , - замечает апостол, - ни насаждаяй есть что, ни напаяяй, но возращаяй Бог (1св. И. Златоуст , - что и ныне совершается та же вечеря, на которой Сам (т. е. И. Христос) возлежал. Одна от другой ничем не отличается; нельзя сказать, что эту совершает человек, а ту совершал Христос; напротив, ту и другую совершал и совершает Сам Он. Когда видишь, что священник преподает тебе дары, представляй, что не священник делает это, но Христос простирает к тебе руку. Как при крещении не священник крестит тебя, но Бог невидимою силою держит главу твою, и ни ангел, ни архангел, ни другой кто не смеет приступить и коснуться, - так и в причащении» (Ha Мф Бес. L, 3). «He говори: меня должен крестить епископ, притом митрополит», - вразумлял своих со{стр. 139}временников св. Григорий Б. ,только бы он из числа получивших на сие власть, не осужденных явно и не отчужденных от церкви… Рассуди так: два перстня - золотой и железный, и на обоих вырезан один и тот же царский лик, и обоими сделаны печати на воске. Чем одна отличается от другой? - Ничем. Распознай вещество на воске, если ты всех мудрее. Скажи, который оттиск железного и который золотого перстня? И отчего он одинаков? Ибо хотя вещество различно, но в начертании нет различия. Так и крестителем да будет у тебя всякий. Ибо хотя бы один превосходил другого по жизни, но сила крещения равна, и одинаково может привести тебя к совершенству всякий, кто наставлен в той же вере» (Сл. XL, на крещ.). Поставление действительности таинства в зависимость от внутренних расположений совершителя его, при невозможности знать тайники его внутренней жизни, делало бы то, что никто из приступающих к таинству не мог иметь уверенности в том, что в известном случае он действительно удостоился приятия спасающей благодати, и верующие неизбежно обрекались бы на постоянные мучительные сомнения и колебания в деле устроения своего спасения. В тех же случаях, когда пастыри оказывались бы недостойными служителями алтаря или совершали таинства без намерения в р.-католическом смысле, - чем были бы виноваты верующие, лишаясь спасительной благодати по вине своих недостойных пастырей?

Co стороны способа совершения таинств условием их действительности служит правильность совершения таинств, т. е. по установленному чинопоследованию. В чинопоследованиях таинств, однако, не все имеет одинаково важное и существенное значение. Действительность таинства обусловливается лишь точным и правильным соблюдением существенного и важного в чинопоследованиях таинств, - того, что составляет неизменную, богопреданную принадлежность каждого таинства, с чем Господу угодно было соединить сообщение людям Своей освя {стр. 140}щающей благодати . Первым таким условием служит употребление определенного, указанного волей Установителя таинств, вещества для таинства (для крещения - воды, с троекратным погружением крещаемого, для евхаристии - хлеба и вина, для миропомазания - мира, для елеосвящения - елея) или определенного видимого (вещественного) знака (в таинстве священства - архиерейское возложение рук, в таинстве покаяния - осенение крестообразным знамением разрешаемого от грехов; в таинстве брака - троекратное благословение вступающих в брак). Второе условие правильности совершения таинств, от соблюдения которого зависит действительность таинств, это - «призывание Cв. Духа и известная форма слов, посредством которых священник освящает таинство силою Св. Духа , изъявляя намерение освятить оное» (Прав. испов., 100). Призывание Св. Духа и произнесение установленных слов (совершительной формулы таинства) придают внешним действиям при совершении таинств таинственно-благодатное значение. Эти два существеннейшие условия таинств, касающиеся способа совершения таинств, иногда называются: первое - материей таинства, второе - формой таинства.

Таким образом, условиями действительности таинств служат: 1) совершение таинства лицом, имеющим на это законное право и власть; 2) употребление установленного вещества или видимого знака (правильность совершения таинства со стороны материи) и 3) точное и правильное употребление совершительных слов таинства (правильность формы таинства - призывание Св. Духа и произнесение совершительной формулы таинства). При нарушении хотя бы одного из них совершенное священнодействие не будет таинством, а будет лишь простым обрядом.

II. Действительное таинство есть вместе и действенное таинство. Благодать в таинстве так соединена с внешним знаком, что заключается в самом знаке, а не дается непосредственно Богом при принятии или по принятии этого знака. Поэтому благодать таинства сообщается приемлющему таинство независимо от его религиозно-нравственного состояния. Действительность и действенность таинств в этом смысле (но не спа{стр. 141}сительность, - это другое дело) таким образом совпадают. «Мы признаем их (таинства), - учат первосвятители Востока, - орудиями, которые необходимо действуют благодатью на приступающих к ним» (Посл. вост. патр. чл. 15). Так же учат и церковь р.-католическая, признавая, что таинства сообщают благодать ex opere operato, или в силу сделанного дела (Conc. trid. Ses. VII, c. 7–8). Учение протестантов, ставящих сообщение благодати в таинствах в зависимость от веры приемлющих их, - так, что если человек приступает к таинству с верой, то оно сообщает благодать, а вне употребления или в случае принятия без веры оно есть просто внешний знак, не сообщающиже аще яст хлеб сей, или пиет чашу Господню недостойне, повинен будет телу и крови Господни… Ядый бо и пияй недостойне, суд себе яст и пиет, не рассуждая тела Господня (1 Кор 11, 27, 29). Недостойно причащающиеся, по мысли апостола, вкушают истинное тело Христово, и притом действующее на них, но только в суд или в осуждение, а не во спасение, так что их недостоинство не препятствует таинству быть действительным и действенным. На этом основании церковь издревле преподает крещение, миропомазание и причащение младенцам, в убеждении, что эти таинства действуют на младенцев (спасительно), хотя они еще не имеют собственной веры. Но хотя благодать и сообщается в таинствах всем приступающим к ним, однако она не действует на человека приневоливая, принуждая и стесняя его свободу. Поэтому то или иное действие благодати, преподаваемой в таинствах, спасительное или во осуждение , зависит уже от внутренних расположений принимающих таинства. Ядый бо и пияй недостойне суд себе яст и пиет . спасительности действия таинств на недостойно приемлющих их (о пассивном действии во спасение на «неполагающих препятствия» действиям {стр. 142} благодати) . Необходимыми условиями для того, чтобы действие таинства было спасительным, являются вера в таинство со стороны приемлющих таинство и искреннее желание принятия таинства.

Отличие таинств от обрядов. - Таинства должно отличать от тех священнодействий, употребляемых в церкви, которые называются обрядами . Различие между таинствами и обрядами можно определить следующими чертами. 1) Таинства все установлены Основателем церкви И. Христом; установление их И. Христом - необходимый признак таинств. Но это не есть необходимое, с самым существом обряда связанное требование, чтобы он непременно был установлен И. Христом. Многие из обрядов не только не были установлены И. Христом или даже апостолами, но вошли в употребление в послеапостольское время. 2) Таинств семь, не более и не менее; церковь не может ни увеличить, ни уменьшить их число: оно неизменно на все время существования церкви Христовой на земле. Обрядов же много, и число их изменялось и может изменяться в будущем. 3) В таинствах благодать Божия необходимо соединяется с видимым действием и необходимо в видимом знаке преподается приступающему к таинству, а обряды - только знаки благодати Божией; в них нет такой связи между видимой и невидимой сторонами, почему с обрядами не соединяется необходимо сообщение даров милости Божией или благословения Божия. 4) Наконец, в каждом из таинств низводятся на верующих известные, определенные дары благодати Божией, усвояющей людям плоды искупительных заслуг Христовых . В обрядах же, если и подается Богом благодать, то эта благодать не имеет характера частного, определенного вида освящения. Обряды и совершаются не с целью низведения на верующих благодати, усвояющей людям искупительные заслуги Христовы, а с целью призвать на человека, а часто и на внешнюю его жизнь и деятельность, вообще милость Божию, благословение Божие .

Таинство есть священное действие, через которое тайным образом действует на человека благодать, или спасительная сила Божия.

Таинств - семь.

1. Крещение. 2. Миропомазание. 3. Причащение. 4. Покаяние. 5. Священство. 6. Брак. 7. Елеосвящение.

Каждое из этих Таинств имеет свою духовную силу.

1. В Крещении человек таинственно рождается в жизнь духовную.

2. В Миропомазании получает благодать, духовно возращающую (содействующую духовному росту) и укрепляющую.

3. В Причащении (человек) питается духовно.

4. В Покаянии врачуется от болезней духовных, то есть от грехов.

5. В Священстве получает благодать духовно возрождать и воспитывать других посредством учения и Таинств.

6. В Браке получает благодать, освящающую супружество, естественное рождение и воспитание детей.

7. В Елеосвящении врачуется от болезней телесных посредством исцеления от (болезней) духовных.

Понятие о церковных таинствах

В Символе веры говорится о Крещении, «потому что вера запечатлевается Крещением и прочими Таинствами…» «Таинство есть священное действие, чрез которое тайным образом действует на человека благодать,или, что то же, спасительная сила Божия».

Символ веры говорит только о Крещении и не упоминает прочие таинства по той причине, что в IV столетии имели место споры о необходимости вторично крестить приходящих в Православную Церковь еретиков и раскольников. Церковь приняла решение не крестить таковых вторично в тех случаях, когда крещение было совершено, хотя бы и в отделившемся от Церкви сообществе, но в соответствии с правилами Кафолической Церкви.

1. Крещение

«Крещение есть Таинство, в котором верующий, при троекратном погружении тела в воду с призыванием Бога Отца, и Сына, и Святого Духа, умирает для жизни плотской, греховной, и воз рождается от Духа Святого и в жизнь духовную, светлую»
«… если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие » (Ин. 3, 5). Таинство Крещения установил Сам Господь Иисус Христос , когда примером Своим освятил Крещение, приняв оное от Иоанна. Наконец, по воскресении Своем Он дал апостолам торжественное повеление: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа»(Мф. 28, 19) .

Совершительной формулой Крещения являются слова:
«Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь» .
Условием принятия Крещения являются покаяние и вера .
«Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов…» (Деян. 2, 38)
«Кто будет веровать и креститься, спасен будет…» (Мк. 16, 16)
Таинство Крещения совершается только один раз в жизни человека и ни при каких обстоятельствах не повторяется, потому что «крещение есть духовное рождение: а родится человек однажды, потому и крестится однажды «.

2. Миропомазание

«Миропомазание есть Таинство, в котором верующему, при помазании освященным миром частей тела, во имя Святого Духа, подаются дары Сея того Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной «.

Первоначально апостолы совершали это таинство через возложение рук (Деян. 8, 14-17).
Позднее стали употреблять помазание миром, чему могло послужить примером помазание, употреблявшееся во времена Ветхого Завета (Исх. 30, 25; 3 Цар. 1, 39).

О внутреннем действии таинства Миропомазания в Священном Писании говорится следующим образом:
«вы имеете помазание от Святого и знаете всё… помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте» (1 Ин. 2, 20, 27). «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел
нас и дал залог Духа в сердца наши » (2 Кор. 1, 21-22).

Совершительной формулой таинства Миропомазания являются слова: «Печать дара Духа Святого. Аминь «.

Святое миро есть благовонное вещество, которое готовится по особому чину и освящается высшими священноначальниками, обычно предстоятелями автокефальных Православных Церквей, при участии Соборов епископов, как преемников Апостолов, которые «сами совершали возложение рук для подаяния даров Святого Духа».

Помазание каждой из частей тела имеет определенное значение. Так, помазание
а) чела означает «освящение ума или мыслей»;
б) персей - «освящение сердца и желаний»‘,
в) очей, ушей и уст - «освящение чувств»;
г) рук и ног - «освящение дел и всего поведения христианина».

В действительности Крещение и Миропомазание представляют собой двуединое таинство . В святом Крещении человек получает новую жизнь во Христе и по Христу, а в святом миропомазании ему сообщаются благодатные силы и дары Святого Духа, а также Сам Святой Дух как дар, для достойного прохождения богочеловеческой жизни во Христе. В миропомазании человек как личность помазуется Святым Духом по образу и подобию Божественного Помазанника - Иисуса Христа.

3. Таинство Евхаристии

3.1. Понятие о таинстве Евхаристии

Евхаристия есть таинство, в котором
а) хлеб и вино Духом Святым прелагаются в истинное Тело и в истинную Кровь Господа Иисуса Христа;
6) верующие приобщаются их для теснейшего соединения со Христом и в жизнь вечную.

Чинопоследование таинства Евхаристии - Божественная Литургия , являющаяся единым и нераздельным священнодействием. Особое значение в чине Литургии имеет евхаристический канон , а в нем центральное место занимает эпиклеза - призывание Духа Святого на Церковь, то есть на евхаристическое собрание, и на предложенные Дары.

3.2. Установление таинства Евхаристии

Таинство Евхаристии было установлено Господом Иисусом Христом на Тайной вечере.
«И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И взяв Чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов » (Мф. 26, 26-28). Святой евангелист Лука дополняет повествование евангелиста Матфея. Преподавая ученикам Святой Хлеб, Господь сказал им: «сие творите в Мое воспоминание » (Лк. 22, 19).

3.3. Преложение хлеба и вина в таинстве Евхаристии

Православное богословие, в отличие от латинского, не считает возможным рационалистически объяснить сущность этого таинства. Латинская богословская мысль для объяснения изменения, происходящего со свв. Дарами в таинстве Евхаристии, использует термин «пресуществление» (лат. transubstantiatio), что буквально означает «изменение по сущности»:
«Через благословение хлеба и вина сущность хлеба целиком претворяется в сущность Плоти Христовой, а сущность вина — в сущность Его Крови». При этом чувственные свойства хлеба и вина остаются неизменными лишь по видимости, сохраняясь только как внешние случайные признаки (акциденции).

Хотя православные богословы также пользовались термином «пресуществление», Православная Церковь считает, что этим словом «не объясняется образ, которым хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Господню, ибо сего нельзя постичь никому, кроме Бога; но показывается только то, что истинно, действительно и существенно хлеб бывает самым истинным Телом Господним, а вино самою Кровию Господнею «.

Для свв. отцов в учении о Евхаристии чужды рассудочные схемы, они никогда не стремились выразить сущность величайшего христианского таинства посредством схоластических дефиниций. Большинство свв. отцов учили о преложении Святых Даров как об их восприятии в Ипостась Сына Божия действием Святого Духа, вследствие чего евхаристические хлеб и вино поставляются в такое же отношение к Богу Слову, что и Его прославленное человечество, нераздельно и неслиянно соединяясь с Божеством Христа и Его человечеством .

При этом отцы Церкви считали, что сущность хлеба и вина в таинстве Евхаристии сохраняется , хлеб и вино не изменяют своих природных качеств, подобно тому как во Христе полнота Божества нисколько не умаляет полноты и истинности человечества . «Как прежде того, когда освятится хлеб, мы называем его хлебом, когда же Божественная благодать освящает его при посредстве священника, он уже свободен от наименования хлебом, но стал достоин имени тела Господа, хотя природа хлеба в нем осталась «.

Приблизить эту тайну к нашему восприятию свв. отцы пытались посредством образов. Так, многие из них использовали образ раскаленной сабли: железо, нагреваясь, становится единым с огнем так, что можно жечь железом и резать огнем. Однако ни огонь, ни железо не теряют при этом своих существенных свойств. По крайней мере до X века ни на Востоке, ни на Западе никто не учил об иллюзорности евхаристических видов.

Латинское учение о пресуществлении деформирует восприятие верующими таинства Евхаристии, превращая таинство Церкви в некое сверхъестественное, по существу магическое, действие. В отличие от западных схоластов, свв. отцы никогда не противопоставляли евхаристические Дары и прославленное человечество Спасителя как две внешние сущности, единство которых необходимо рационально обосновать. Отцы Церкви усматривали их единство не на природном, а на ипостасном уровне, в причастности свв. Даров и человечества Христова единому способу существования в Ипостаси Бога Слова .

Чудо преложения свв. Даров подобно сошествию Святого Духа на Пресвятую Деву Марию; иными словам, в таинстве Евхаристии не изменяется сама природа людей и вещей (хлеба и вина), а преображается образ существования их природы.

3.4. Необходимость и спасительность причащения Святых Тайн

О необходимости для спасения причащаться Свв. Тайн говорит Сам Господь Иисус Христос:
«Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Идущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день…» (Ин. 6, 53-54)

Спасительные плоды или действия причащения Свв. Тайн суть

а) теснейшее соединение с Господом (Ин. 6, 55~56);
б) возрастание в духовной жизни и обретение жизни истинной (Ин. 6, 57);
в) залог будущего Воскресения и жизни вечной (Ин. 6, 58).
Однако эти действия причащения относятся лишь к тем, кто приступает к причащению достойно. Недостойно причащающимся причащение приносит большее осуждение: «Ибо, кто есть и пьет недостойно, тот есть и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11, 29).

4. Таинство покаяния

«Покаяние есть Таинство, в котором исповедующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов Самим Иисусом Христом «.

Таинство покаяния, несомненно, установлено Самим Господом Иисусом Христом. Спаситель обещал апостолам сообщить им власть прощать грехи, когда сказал: «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18, 18).
По Воскресении же Своем Господь действительно даровал им эту власть, сказав: «приимите Духа Святого: кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 22-23).

От приступающих к таинству покаяния требуется:
а) вера во Христа, ибо «… всякий, верующий в Него, получит прощение грехом именем Его»- (Деян.,Ю 43).
б) сокрушение о грехах, потому что «печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению» (2 Кор. 7, 10).
в) намерение исправить свою жизнь, поскольку после того, как «беззаконник обратился от беззакония своего и стал творить суд и правду, он будет за то жив» (Иезек. 33, 19).
Вспомогательными и подготовительными средствами в отношении покаяния служат пост и молитва.

5. Таинство священства

«Священство есть таинство, в котором Дух Святый правильно избранного чрез рукоположение святительское поставляет совершать Таинства и пасти стадо Христово» .

Незадолго до Своего Вознесения Господь сказал ученикам: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 19-20).

Таким образом, священническое служение включает в себя учительство («научите»), священнодействие («крестя») и служение управления («уча их соблюдать»).
Это тройственное служение - учительства, священнодействия и управления - имеет общее наименование пастырства . Священнослужители поставляются для того, чтобы «пасти Церковь» (Деян. 20, 28).

Институт священства в Церкви не есть человеческое изобретение, но Божественное установление. Сам Господь «поставил одних Апостолами, … иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения…» (Еф. 4, 11 - 12).

Избрание на священническое служение также не есть дело человеческое, но предполагает избранничество свыше: «Не вы Меня избрали, но Я вас избрал и поста вил вас…» (Ин. 15, 16).
«И никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон» (Еф. 5, 4).

Рукоположение, возведение человека на иерархическую степень, - это не только видимый знак поставления на служение, как полагают протестанты, считающие, что между мирянином и клириком нет никакой принципиальной разницы.
Священное Писание не оставляет сомнения в том, что в таинстве священства преподаются особые благодатные дары, отличающие клирика от мирянина.
Ап. Павел писал своему ученику Тимофею: «Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства» (1 Тим. 4, 14). «… напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение» (2 Тим. 1, 6).

В Православной Церкви три необходимых степени священства : епископ, пресвитер и диакон.

«Диакон служит при Таинствах; Пресвитер совершает Таинства, в зависимости от Епископа; Епископ не только совершает Таинства, но имеет власть и другим через рукоположение преподавать благодатный дар совершать оные» .

Кроме того, только епископу принадлежит право освящения храма, антиминса и св. мира.

Для нормального функционирования церковного организма необходимы все три иерархические степени. С древнейших времен это считалось необходимым условием жизни Церкви. Сщмч. Игнатий Богоносец писал: «Все почитайте диаконов, как заповеди Иисуса Христа, епископов, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм апостолов - без них нет Церкви» .

6. Таинство брака

Брак есть Таинство, в котором, при свободном пред Священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковию, и испрашивается им благодать чистого единодушия, к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей .

О том, что брак действительно является Таинством, свидетельствует ап. Павел: «… оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика…» (Еф. 5, 31-32)

В христианском понимании брак не есть средство для достижения некоторых целей, например, продолжения человеческого рода, но цель в себе .
Брак в христианстве имеет и особое религиозное измерение. По воле Творца человеческая природа разделена на два пола, две половины, ни одна из которых в отдельности не обладает полнотой совершенства. В браке супруги взаимно обогащают друг друга свойствами и качествами, присущими своему полу, и таким образом обе стороны брачного союза, становясь «одной плотью» (Быт. 2, 24; Мф. 19, 5-6), то есть единым духовно-телесным существом, достигают совершенства.

Христианскую семью называют «малой Церковью» , и это не просто метафора, но выражение самой сущности вещей, ибо в браке имеет место тот же тип единства людей, что и в Церкви, «большой семье», - единение в любви по образу Лиц Пресвятой Троицы.

Основная цель жизни человека - услышать обращенный к нему призыв Божий и ответить на него. Но для того чтобы ответить на этот зов, человек должен совершить акт самоотречения, отвергнуться своего эгоизма, научиться жить ради других. Этой цели и служит христианский брак, в котором супруги преодолевают свою греховность и природную ограниченность «ради того, чтобы жизнь могла осуществиться как любовь и самоотдача» .

Поэтому христианский брак не удаляет человека от Бога, а приближает к Нему. Брак в христианстве рассматривается как совместный путь супругов в Царствие Божие.

Но христианство, которое высоко ценит брак, в то же время освобождает человека и от необходимости брачной жизни.
В христианстве существует и альтернативный путь в Царство Божие - девство , представляющее собой отказ от естественного самоотречения в любви, каковым является брак, и выбор более радикального пути через послушание и аскезу, на котором обращенный к человеку призыв Божий становится для него единственным источником существования.

«Девство лучше супружества, если кто может в чистоте сохранить оное» .
Однако путь девства доступен не для всех, ибо требует особого избранничества:
«… не все вмещают слово сие, но кому дано… Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19, 11-12).
При этом девство и брак в христианстве нравственно не противопоставляются. Девство выше брака не потому, что брак как таковой заключает в себе нечто греховное, а в силу того, что в существующих условиях жизни человека путь девства открывает большие возможности для всецелой отдачи себя Богу: «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1 Кор. 7, 32-33).

Церковные каноны (правила 1, 4, 13 Гангрского Собора, IV в.) предполагают строгие прещения по отношению к тем, кто гнушается браком, то есть отказывается от брачной жизни не ради подвига, а потому, что считает брак недостойным христианина. В христианстве и девство, и брак равно признаются и почитаются как два пути, ведущие к одной цели.

7. Елеосвящение

«Елеосвящение есть Таинство, в котором при помазании тела елеем, призывается на больного благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесные».

Это таинство ведет свое начало от апостолов, которые, получив власть от Иисуса Христа,
«многих больных мазали маслом и исцеляли» (Мк. 6, 13).
Ап. Иаков свидетельствует, что это таинство совершалось в Церкви уже в апостольский период ее истории: «Болен ли кто из вас? пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазавши его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак. 5, 14-15).