Подрывая эволюцию: кембрийский взрыв свидетельствует о сотворении. Кембрийский период
Примерно 530 миллионов лет назад, в начале кембрийской эпохи, на Земле произошло уникальное событие - внезапно, быстро и почти одновременно возникло множество новых биологических форм, ставших предшественниками важнейших типов современных организмов вплоть до человека. Многим биологам до сих пор трудно примириться с мыслью о реальности этого кембрийского взрыва. В одном из стандартных учебников биологии для американских университетов можно, например, и сейчас прочесть утверждение, что „формы, жившие в тот (кембрийский) период, наверняка должны были произойти от предков, существовавших по крайней мере за сотни миллионов, а то и миллиарды лет до того“. Но в том-то и загадка кембрийского взрыва, что никакие переходные, промежуточные формы не соединяли появившиеся тогда новые типы организмов с бактериями и простейшими водорослями, которые населяли земные океаны до них. И это отсутствие привычного „мостика“ ставит перед биологами труднейшую задачу - объяснить, каким образом мог произойти такой загадочный эволюционный скачок.
Кембрийская эпоха была уникальной поворотной точкой в истории эволюции. Это означает, что и причины, вызвавшие этот неповторимый биологический взрыв, тоже должны были быть уникальными. Но что это за причины? Одна или много? Какого рода - чисто биологического? А может, физико-химического или геологического? Или того, и другого, и третьего вместе?
А был ли «взрыв»?
Необычайное внимание недавно привлекла статья профессора Калифорнийского технологического института Киршвинка и его сотрудников Риппердана и Эванса, в которой выдвигалось сенсационное утверждение, будто около полумиллиарда лет назад наша планета претерпела подлинный кувырок в космическом пространстве. По данным авторов, в ходе этого катаклизма наша планета повернулась на целых 90 градусов относительно своей оси, в результате чего основные материки Земли сменили свое прежнее местоположение - у полюсов - на нынешнее.
Разумеется, научные и научно-популярные журналы мира тотчас оповестили своих читателей о новой сенсационной гипотезе. Но что удивительно - все сообщения о ней шли под заголовками типа: „Поворачивающаяся Земля объясняет кембрийскую загадку“, или „Кувырок планеты - причины кембрийского взрыва“. Действительно, в завершение своей статьи авторы напрямую связывали результаты своих исследований с тем великим эволюционным скачком, который произошёл на Земле те же полмиллиарда лет тому назад. Они писали, что обнаруженный ими древний планетарный катаклизм вполне мог стать исходным толчком, повлекшим за собой этот загадочный скачок.
Напомню и другую публикацию, посвященную кембрийскому „биологическому Биг Бэнгу“: статью трёх других американских учёных, на этот раз биологов - Валентина, Яблонского и Эрвина. И хотя статья была названа строго научно: „Происхождение телесной планировки многоклеточных организмов“, подзаголовок не оставлял сомнений в том, что и эта работа имеет прямое отношение к кембрийской загадке. „Недавно обнаруженные окаменелости и новое понимание процесса развития организма, - писали авторы, - открывают неожиданные возможности для объяснения загадки взрывообразного возникновения новых видов в начале кембрийской эпохи“.
Какие же причины порождают эти непрестанно возобновляющиеся попытки объяснения заурядного, казалось бы, эволюционного скачка, каким представляется кембрийский взрыв непосвящённому человеку? Ведь история эволюции знает и другие, не менее катастрофические и не менее загадочные события - например, поголовное и почти одновременное исчезновение динозавров, произошедшее 65 миллионов лет тому назад, или так называемая Великая Смерть („Пермская катастрофа“, как её ещё называют) - массовое и стремительное вымирание живых организмов в земных океанах в пермскую эпоху, 245 миллионов лет назад, когда „разом“ погибли около 95 процентов всей тогдашней морской фауны. Почему они не привлекают такого напряжённого и непрестанного внимания? Почему именно кембрийский взрыв вызывает самые острые и незатихающие споры вот уже свыше ста пятидесяти лет, почти с самого момента его открытия?
Ответ состоит в том, что среди всех многочисленных загадок биологического прошлого Земли кембрийский взрыв занимает особое место. В отличие от всех прочих катастроф, неизменно связанных с вымиранием тех или иных живых видов, этот взрыв привёл к стремительному появлению множества новых биологических форм.
Это рождение новых форм было совершенно внезапным. Нет никаких свидетельств, будто ему предшествовало длительное накопление постепенных изменений и усложнений.
Далее, это непонятное появление новых форм не растянулось на всю кембрийскую эпоху или хотя бы значительную её часть, а произошло почти одновременно, в течение каких-нибудь трёх-пяти миллионов лет. В геологических масштабах времени это совершенно ничтожный срок - он составляет всего одну тысячную от общей длительности эволюции, что и заставляет назвать этот эволюционный скачок „биологическим взрывом“. Последствия этого взрыва имели уникальное значение для эволюции жизни на нашей планете - они разделили историю этой эволюции на две неравные части. Если до-кембрийская эпоха была временем единоличного господства одноклеточных организмов, то после-кембрийская стала эпохой многоклеточных форм. В ходе кембрийского взрыва впервые в истории эволюции возникли многоклеточные организмы современного типа, сложились все основные характеристики тех телесных „планов“, по которым эти организмы строятся до сих пор, были заложены предпосылки будущего выхода этих организмов из морей на сушу и завоевания ими всей поверхности Земли.
Вот как это выглядело, исходя из нынешних научных представлений. Земля, согласно современным оценкам, образовалась около четырёх с половиной миллиардов лет тому назад. Первые одноклеточные организмы в её океанах появились около трёх с половиной - четырёх миллиардов лет назад. Иными словами, жизнь на Земле возникла почти сразу же после того, как возникли необходимые для этого условия - охлаждение планеты, образование земной коры и океанов. Тем не менее, сделав этот первый, самый важный шаг, эволюция почему-то затормозилась на целых три миллиарда лет. Перед нею как будто бы стоял некий невидимый барьер, которого она не могла преодолеть. Всё это время она ограничивалась лишь изменением и совершенствованием уже существующих видов - микроскопических бактерий и простейших водорослей.
А затем за кратчайшее время, напомню - за три-пять миллионов лет, возникает „новая жизнь“: прообраз и предтеча современной.
Так что же случилось тогда - 530–540 миллионов лет назад?
Уникальность и загадочность особенностей Кембрийского взрыва - вот что привлекает к нему неослабное внимание биологов на протяжении последних ста пятидесяти лет.
Сложность проблемы состоит, однако, не только в этой загадочности кембрийского „биологического Биг Бэнга“ и причин, его породивших. Не менее важным толчком к острым и непрекращающимся спорам вокруг него служит тот факт, что проблема Кембрийского взрыва имеет ещё и прямое отношение к дарвиновской теории эволюции. Точнее говоря, попросту ей противоречит. Первым, кто это осознал, был сам Дарвин. Он же был первым, кто предложил возможный выход из этого противоречия. Однако предложенная Дарвином гипотеза не удовлетворила многих его последователей, и в результате биологи-эволюционисты разделились на два враждующих лагеря, спор между которыми длится вот уже полтора столетия. Попробуем разобраться в этом споре.
Первооткрывателем Кембрийского взрыва был Роберт Мэрчисон - английский аристократ, который под влиянием своей честолюбивой жены решил заняться наукой. Изучая окаменелости древних эпох, обнаруженные в соответствующих отложениях, он обнаружил, что слои этих отложений разделены резкой границей. Ниже этой границы они крайне бедны биологическими останками и демонстрируют повсеместное распространение одних лишь простейших одноклеточных организмов - бактерий и водорослей, а затем, начиная с кембрийской эпохи, около 550 миллионов лет назад, внезапно обзаводятся невиданным богатством новых биологических форм. Будучи человеком верующим и разделяя убеждение великого Линнея, что „существует ровно столько видов, сколько их первоначально сотворил Создатель“, Мэрчисон расценил открытое им явление как прямое свидетельство вмешательства Божьей руки в развитие жизни. Понятно, что такое креационистское (от слова creation - сотворение) объяснение было несовместимо с представлением о естественной эволюции биологических форм.
Мэрчисон опубликовал результаты своих исследований в тридцатые годы прошлого века. Несколько десятилетий спустя вышла в свет знаменитая работа Дарвина „Происхождение видов“, в которой впервые последовательно излагалась и подробно аргументировалась теория развития жизни на Земле, основанная на представлениях о наследуемых изменениях и естественном отборе. Разумеется, Дарвин не принимал креационизма. Но он сразу же усмотрел, что Кембрийский взрыв является камнем преткновения для его теории в другом - не менее важном - аспекте.
Дело в том, что, по Дарвину, эволюция должна была происходить постепенно, плавно и непрерывно, то есть, как сегодня говорят, градуально. В своей книге он весьма недвусмысленно писал: „Естественный отбор ежедневно и ежечасно подвергает строжайшему придирчивому обследованию все происходящие в мире изменения, даже самые малейшие, отвергая то, что плохо, сохраняя и улучшая то, что хорошо… Мы не замечаем этих медленных изменений в их постепенном становлении и замечаем их лишь тогда, когда ход времени отмеряет огромные промежутки целых исторических эпох“.
Понятно, что дарвиновский градуализм был несовместим с наличием столь резкого, кратковременного и стремительного явления, как Кембрийский взрыв. Градуализм покоится на убеждении, прекрасно сформулированном знаменитым популяризатором дарвинизма Т.Х. Хаксли: „Природа не терпит скачков“. Противоречие с данными Мэрчисона настолько волновало Дарвина, что в предисловии к последнему изданию своей книги он специально отметил „В настоящее время это явление (Кембрийский взрыв. - Р.Н.) остаётся необъяснимым, и оно поистине может быть рассматриваемо как убедительный аргумент против взглядов, развиваемых в данной книге“.
Как уже сказано, Дарвин попытался найти выход из возникшей ситуации. Возможно, предположил он, Кембрийский взрыв, на самом деле, не был настоящим „взрывом“; возможно, в действительности ему предшествовал длительный период постепенного накопления эволюционных изменений и становления новых биологических форм; но Мэрчисон попросту не сумел обнаружить эти предшествующие, промежуточные формы. Это объяснение позволяло сохранить тот непрерывный и плавный характер эволюции, который Дарвин постулировал на основе собранных им эмпирических данных и который был в его глазах стержневой особенностью всего эволюционного процесса.
Некоторые биологи-эволюционисты не согласились с дарвиновским толкованием кембрийской загадки. (Уже Хаксли в своем письме Дарвину накануне публикации „Происхождения видов“ предупреждал: „Вы напрасно взвалили на себя совершенно ненужную трудность, приняв, что природа не терпит скачков“.) Эти дарвинисты вообще не могли принять дарвиновского градуализма. Он казался им не столько выведенным из эмпирических фактов (ведь противоречил же он фактам Мэрчисона!) , сколько привнесённым в биологию извне.
Не так давно известный современный биолог и популяризатор дарвинизма Стивен Дж. Гулд предположил в этой связи, что свою нерушимую веру в градуализм Дарвин заимствовал у своего предшественника, знаменитого основателя современной геологии Чарльза Лайелля, который был его близким коллегой и личным наставником (Дарвин делал свои первые научные шаги именно в геологии) . Для самого же Лайелля, утверждает Гулд, градуализм был чем-то большим, чем просто эмпирическим научным принципом. Он представлялся ему необходимой основой подлинно научного понимания и подхода. По мнению Лайелля, утверждение, будто отдельные этапы развития могут быть разделены резкими, катастрофическими скачками, подспудно возрождает веру в сверхъестественные чудеса и в Божье вмешательство в историю, иными словами - возвращает человеческую мысль к донаучным, религиозным временам. (Тот же Гулд замечает, что это решительное неприятие скачков, катастроф и революций отчасти было также отражением общего духа викторианской эпохи с её верой в плавный, постепенный и безостановочный прогресс.)
Напомним, однако, что уже во времена Лайелля и Дарвина существовала и другая точка зрения, которую наиболее энергично развивал французский натуралист Жорж Кювье и которая сегодня именуется „катастрофизмом“. Согласно этой концепции, геологическая (и, как следствие, биологическая) история Земли развёртывалась далеко не плавно, а, напротив, изобиловала скачками и разрывами катастрофического характера, которые, впрочем, не имели ничего общего со сверхъестественными чудесами или Божьим вмешательством, а поддаются вполне естественному, рациональному объяснению. Кембрийский взрыв прекрасно вписывался в эту концепцию, и именно это обстоятельство побудило многих эволюционистов оспорить гипотезу Дарвина, признать реальность кембрийского скачка и перейти на позиции „катастрофизма“.
Так случилось, что кембрийская загадка с самого начала разделила дарвинистов-эволюционистов на два противостоящих лагеря, по-разному понимающих ход биологической эволюции. По одну сторону водораздела оказались убеждённые „градуалисты“, по другую - столь же убеждённые „катастрофисты“. (Третий лагерь, противостоящий и „градуалистам“, и „катастрофистам“ в своём полном отрицании эволюции вообще, составляют современные „креационисты“) .
Сторонники дарвиновского градуализма предлагают различные возможные объяснения отсутствию докембрийских промежуточных форм. Одни утверждают, что предшествующие кембрию биологические формы не сохранились потому, что не имели скелета или наружного панциря и были мягкими, желевидными (что, кстати , в основном соответствует истине) . Другие объясняют отсутствие переходных форм в до-кембрийских отложениях чисто физическими причинами, утверждая, что до-кембрийские породы подверглись такому сильному нагреву и давлению, что в них не сохранились никакие биологические останки (что не вполне соответствует истине) . Третьи выдвигают предположение, что до-кембрийская жизнь развивалась в озёрах, а кембрийский взрыв - попросту следствие бурной и быстрой миграции уже сформировавшихся в этих озёрах биологических форм в моря и океаны (эта гипотеза получила своеобразное развитие в упомянутой выше работе Киршвинка и сотрудников) . Все эти гипотезы объединяет стремление показать, что переход от до-кембрийских форм к после-кембрийским был плавным и непрерывным, только следы его по тем или иным причинам пока не найдены или вообще не сохранились.
И действительно, не так давно исследователям удалось обнаружить первые виды многоклеточных организмов, непосредственно предшествовавших кембрийским. Они были найдены в отложениях вблизи австралийского поселка Эдиакара и потому получили название „эдиакарских“. Почти до самого последнего времени, до восьмидесятых годов, эдиакарские организмы трактовались в духе дарвиновского градуализма - как промежуточное звено в истории постепенного усложнения, или эволюции биологических форм от до-кембрийских к после-кембрийским.
Но около пятнадцати лет назад более тщательное изучение этих останков показало, что, на самом деле, они не имеют связи с современными биологическими формами. Возможно, они вообще представляли собой некую особую, тупиковую ветвь биологической эволюции, которая не дала никакого продолжения. Некоторые биологи полагают, что эта ветвь жизни была уничтожена в ходе какой-то катастрофы, предшествовавшей Кембрийскому взрыву. В ходе дальнейшего рассказа нам ещё придется вернуться к таинственной эдиакарской фауне.
Разумеется, невозможно исключить, что надежды Дарвина и прочих „градуалистов“ ещё оправдаются и со временем будут найдены какие-то другие отложения с таким же, как на шельфе Бэрджесса или в Китае, богатством биологических форм, но только отложения эти будут до-кембрийские, а формы - промежуточные, предшествующие кембрийским. В этом случае дарвиновская теория эволюции сохранится вместе со всем её градуализмом, постепенностью и плавностью развития. Но пока ничего подобного не обнаружено, и на этом основании биологи-„катастрофисты“ всё энергичнее настаивают на необходимости пересмотра дарвиновской теории. По их убеждению, Кембрийский взрыв (а также другие аналогичные скачкообразные явления, вроде быстрой гибели всех динозавров или упоминавшейся выше „Пермской катастрофы“) диктует неизбежность такого расширения теории эволюции, которое допускало бы не только плавное, но и „взрывное“ изменение биологического разнообразия, не только постепенность, но также „скачки“ и „катастрофы“ в развитии биологического мира. Особенную остроту этот затянувшийся спор обрёл с начала 1970-х годов, когда уже упоминавшийся Стивен Гулд и его коллега, палеонтолог Ник Элдридж предложили радикальный вариант такого расширения дарвинизма - так называемую теорию „пунктирного равновесия“.
Мы ещё вернемся к этому новейшему развитию эволюционной теории и спорам вокруг него, но прежде следует, пожалуй, закончить наш прерванный рассказ о том, какими же причинами объясняют сегодня Кембрийский взрыв те, кто считает его эволюционной реальностью, какие физико-химические или биологические гипотезы выдвигаются сегодня для объяснения кембрийской загадки. Ведь за последние десятилетия таких гипотез было предложено немало, и упомянутые в начале статьи недавние работы Киршвинка и Валентина - только последние по времени в этом длинном ряду. Каждая из этих гипотез - своего рода „машина времени на логическом топливе“, позволяющая заглянуть в далёкое прошлое Земли. Используем же это фантастическое средство передвижения и отправимся в следующей статье в кембрийскую эпоху - к последним галлюцигениям и первым трилобитам.
Кувырок планеты
Материковые плиты Австралии и Америки, находившиеся прежде в районе полюсов, совершили поворот и перемещение к экватору за какие-нибудь 15 миллионов лет - срок в геологических масштабах ничтожный. То был настоящий „кувырок“ всей планеты.
Загадка „биологического Биг-Бэнга“ - внезапного и одновременного появления всех современных биологических типов в кембрийскую эпоху - продолжает интриговать многих исследователей. Две из новейших гипотез - „кислородная“ и „земного кувырка“ - объясняют этот скачок эволюции резким изменением физико-химических условий на всей планете. В противоположность этому биологи выдвигают иные предположения, связывающие кембрийский взрыв с резкими экологическими или генетическими сдвигами.
Среди гипотез, предложенных для объяснения кембрийской загадки, наиболее серьёзной до последнего времени считалась так называемая кислородная. Она основана на предположении, что кембрийский взрыв был вызван предшествовавшим ему резким изменением химического состава земной атмосферы и океанов.
Физико-химические условия влияют на темп биологической эволюции - это известно давно. Многие биологи убеждены, что необычайно медленное изменение биологических форм на протяжении первых трёх миллиардов лет их существования было обусловлено недостатком свободного кислорода.
В первичной атмосфере Земли кислорода не было вообще, потому что он сразу же вступил в реакцию с другими элементами и остался связанным в земной толще и атмосфере в виде окислов. Но с появлением первых одноклеточных водорослей - примерно через полмиллиарда - миллиард лет после образования Земли - начался процесс фотосинтеза, при котором углекислота (поглощённая водорослями из воздуха) и вода при содействии солнечного света превращались в свободный кислород и органические вещества. Однако и тут кислороду „не повезло“ - его жадно захватывало растворённое в океанской воде железо. Возникавшие в результате окислы железа медленно оседали на океанское дно, выбывая из химического кругооборота, мир, как выразился один из геохимиков, непрерывно ржавел, а свободного кислорода в нём не прибавлялось.
В отсутствие свободного кислорода организмы вынуждены были оставаться анаэробными. Это означало, что переработка продуктов в них, обмен веществ, или метаболизм происходили без участия кислорода - медленно и неэффективно. Именно это, как считают биологи, тормозило эволюцию первых организмов. Положение несколько изменилось только с того момента, когда растворённое в океанах железо насытилось кислородом и концентрация этого газа в атмосфере, благодаря всё тому же фотосинтезу, стала наконец постепенно возрастать. Это сделало возможным появление первых аэробных организмов. Они всё ещё были одноклеточными, но их метаболизм шёл куда эффективнее, и поэтому они быстрее размножались и плотнее заселяли океаны. Так прошли первые 3,5 миллиарда лет, к концу которых содержание кислорода в атмосфере достигло, как считается, около одного процента. В этот момент эволюция сделала следующий важный шаг - появились первые многоклеточные организмы. А затем, ещё через полмиллиарда лет, наступил кембрийский взрыв и разом положил начало всему сложному разнообразию современной жизни.
Можно сказать, что история биологической эволюции была - в определённом смысле - историей кислорода. Так не был ли и кембрийский „скачок эволюции“ следствием скачкообразного возрастания свободного кислорода в атмосфере?
Именно такое предположение высказали в 1965 году два американских физика, Беркнер и Маршалл. Они рассуждали следующим образом. Сложные многоклеточные организмы нуждаются в большом количестве кислорода, причём сразу в двух его видах - во-первых, в виде свободного кислорода, необходимого для дыхания (то есть для метаболизма) и построения коллагена, этого важнейшего элемента телесной структуры, и во-вторых, в виде озонового слоя, необходимого для защиты от вредоносного солнечного ультрафиолета. Поскольку такие организмы до кембрийской эпохи не появлялись, значит, их появление было задержано отсутствием необходимой концентрации кислорода в атмосфере. На этом основании можно допустить, что именно в кембрийскую эпоху такие количества впервые появились. Это уникальное событие - преодоление „кислородного рубежа“, скачкообразное повышение уровня кислорода в атмосфере до нынешнего 21 процента - было, по Беркнеру и Маршаллу, основной причиной кембрийского взрыва.
Поначалу эта „кислородная гипотеза“ не имела достаточного подтверждения. Но буквально в последние годы (1994 - 1996) положение резко изменилось. Причиной тому было открытие американского исследователя Кнолля. Изучая соотношение двух изотопов углерода, С-12 и С-13 , в породах докембрийских и кембрийских времён, Кнолль получил неопровержимые свидетельства того, что в самом начале кембрийской эпохи это соотношение резко изменилось - изотопа С-12 „разом“ стало меньше, чем раньше. А такой „углеродный скачок“ должен был обязательно сопровождаться соответствующим „кислородным скачком“, что как раз и соответствует предположению Беркнера - Маршалла.
После работ Кнолля наличие „кислородного скачка“ в кембрийский период признаётся большинством учёных. Но остаётся неясным: что могло быть причиной того „невозвращения“ С-12 в окружающую среду, которое привело к этому „кислородному скачку“?
Иная гипотеза была предложена американским геологом Муром в 1993 году. По Муру, причиной убыли С-12 были резкие тектонические сдвиги, типа перемещения материков, произошедшие в самый канун кембрийской эпохи. Такие сдвиги, говорит Мур, могли привести к раздроблению океанов на менее крупные и к тому же замкнутые водоёмы - моря и озёра, а это должно было уменьшить интенсивность циркуляции воды. В результате органические останки водорослей вместе с их углеродом оставались на морском дне и не поднимались к поверхности, где их могли бы разлагать бактерии. Тем самым углерод выходил из кругооборота, позволяя синтезированному водорослями кислороду быстро накапливаться в атмосфере.
„Тектоническая гипотеза“ Мура тоже поначалу не имела фактического подтверждения. Но три года спустя она получила совершенно неожиданное, даже можно сказать - сенсационное развитие. В середине минувшего года научная, а затем и массовая печать внезапно заполнилась заголовками типа: „Кувырок Земли объясняет загадку кембрийского взрыва!“ Самое удивительное, что пресловутый „кувырок“ (или „кульбит“ , как его ещё называли) не был каким-то журналистским преувеличением. Как следовало из текстов, речь шла о вполне серьёзной (хотя и радикальной) научной гипотезе, объяснявшей кембрийскую загадку именно теми „тектоническими сдвигами“, о которых мы только что говорили, только гораздо более грандиозного масштаба - чем-то вроде единовременного сдвига всей земной коры. Поистине „кувырок“!
Его работы позволили построить наглядную картину геологических изменений, происходивших на Земле в начале кембрийской эпохи - 550 - 500 миллионов лет тому назад. Картина эта оказалась весьма неожиданной и поистине сенсационной. Вот как, по Киршвинку, развёртывались тогдашние геологические события.
Незадолго до начала кембрийской эпохи завершился раскол древнейшего суперконтинента, состоявшего из большинства современных материков (палеогеологи дали этому суперконтиненту имя Родиния) . Почти сразу же вслед за этим разделившиеся материковые массы начали перегруппировываться, объединяясь в новый суперконтинент - Гондвана. На последних стадиях образования Гондваны возник резкий дисбаланс в распределении континентальных масс относительно земной оси. Земной „волчок“ потерял устойчивость. Вращающееся тело наиболее устойчиво, когда образующие его массы сосредоточены на экваторе (что даёт ему максимальный момент инерции) или распределены относительно него более или менее равномерно, между тем Гондвана располагалась слишком близко к полюсу.
Восстановление устойчивости Земли потребовало быстрого перераспределения континентальных масс. Поэтому вся твёрдая оболочка планеты стала соскальзывать по мантии как единое целое, пока не сместилась на девяносто градусов относительно оси вращения. Как показывают данные Киршвинка, материковые плиты Австралии и Америки, находившиеся прежде в районе полюсов, совершили этот поворот и перемещение к экватору за какие-нибудь пятнадцать миллионов лет - срок в геологических масштабах ничтожный (три десятитысячных общего возраста Земли) . То был настоящий „кувырок“ всей планеты. Его результатом было то, что ось её вращения, сохраняя прежнее направление в пространстве, повернулась теперь на 90 градусов относительно твёрдой оболочки. Вращение земного волчка снова стало устойчивым.
Согласно палеомагнитным данным Киршвинка, собранным в скалах Америки и Австралии, обе эти материковые плиты (составляющие в сумме почти две трети всей земной коры) совершили своё перемещение относительно земной оси практически одновременно, между 534 и 518 миллионами лет тому назад. Такие грандиозные геологические события - крайняя редкость. Во всяком случае, за последние двести миллионов лет, с конца пермской эпохи, они наверняка не происходили ни разу. Киршвинк, однако, не исключает, что нечто подобное описанному им геологическому катаклизму могло повториться в промежутке между кембрийской и пермской эпохами.
Как ни непривычна нарисованная Киршвинком картина, она весьма солидно обоснована данными автора, а кроме того, сразу же получила ряд независимых подтверждений, так что геологи в целом выразили готовность её принять. Но эта картина заинтересовала и биологов. Как уже было сказано в самом начале, по мнению авторов, именно этот „кувырок“ планеты мог быть основной причиной кембрийского биологического взрыва. „Быстрое перемещение материков, - говорит один из соавторов Киршвинка Риппердан, - не могло не привести к закрытию одних и образованию других водных бассейнов - этих единственных тогда ареалов жизни, к изменению тогдашних океанских течений, к резким переменам климата и к другим, столь же катастрофическим явлениям. Все эти катастрофы должны были дать толчок к повышению новых форм жизни, приспособленных к изменившимся условиям. Но именно такое быстрое возникновение новых форм и было характерно для „кембрийского взрыва“.
По мнению самого Киршвинка, быстрые изменения акватории океана, вызванные соскальзыванием материков, должны были привести к довольно частым и резким сменам океанских течений. „Каждое такое изменение имело глобальный характер, - говорит он. - Оно разрушало сложившиеся региональные экосистемы на более мелкие ареалы. В этих мелких ареалах новые формы жизни имели больше шансов на выживание, чем в больших регионах. Наши данные говорят, что такие изменения течений происходили тогда чуть ли не каждый миллион лет или около того. За миллион лет эволюция успевала отобрать самое лучшее из уцелевшего от последнего цикла и создать новые региональные системы. Но затем этот процесс начинался снова, и так полтора-два десятка раз за время всего катаклизма. Это наилучшие условия для возникновения большого биологического разнообразия, тем более что всё это происходило вскоре после появления тех генов, которые управляют главными этапами эмбрионального развития многоклеточных организмов“.
Обратим внимание на последнюю фразу. На первый взгляд - взгляд непосвящённого человека - она звучит довольно загадочно: что это за „гены, управляющие главными этапами эмбрионального развития“, и какое отношение они имеют к кембрийскому взрыву? Были, однако, люди, которые услышали в этой фразе долгожданное признание тех радикальных биологических идей, которые они выдвигали в течение последних двух лет, надеясь привлечь к ним внимание научного мира. И не просто признание, но и вполне прозрачный намёк на возможность сочетания этих идей со столь же радикальными геологическими идеями „планетарного кульбита“ в рамках новой физико-биологической теории кембрийского взрыва.
Рассказу об этих биологических объяснениях кембрийской загадки мы и посвятим заключительную часть нашего очерка.
Первой из „чисто биологических“ гипотез, выдвинутых для объяснения кембрийского взрыва, была „гипотеза жнеца“, сформулированная в 1973 году американцем Стивеном Стенли. Стенли исходил из хорошо известного в экологии „принципа прореживания“. Было замечено, что внедрение в искусственный пруд хищной рыбёшки ведёт к быстрому увеличению разнообразия зоопланктона в этом пруду. И напротив, достаточно удалить из скопления разнообразных водорослей питающихся ими морских ежей, как это разнообразие начинает уменьшаться. Иными словами, „прореживание“ экологической ниши „жнецом-хищником“, питающимся её обитателями, необходимо для поддержания или расширения её биологического разнообразия.
На первый взгляд, это противоречит здравому смыслу. Представляется, что такой „жнец“, истребляя население ниши, будет уменьшать число населяющих её видов, а некоторые, самые малочисленные, и вообще сведёт на нет. Но, как видим, действительность опровергает это интуитивное рассуждение. И вот почему. Во всякой нише, населённой так называемыми первичными производителями (то есть организмами, получающими свою пищу напрямую - из фотосинтеза, а не посредством поедания других) , один или несколько видов неизбежно становятся „монополистами“ - они захватывают всё жизненное пространство и питательные вещества ниши и не дают развиваться другим видам. Появившийся в этих условиях „жнец“ будет скорее всего питаться этими господствующими видами (хотя бы потому, что они способны обеспечить его наибольшим количеством пищи) и, стало быть, будет в первую очередь уменьшать именно их биомассу. Но благодаря этому он расчистит часть жизненного пространства и тем самым освободит место новым видам. А это приведёт к увеличению биологического разнообразия всей ниши. Тот же принцип, как видно из приведённых выше примеров, действует и в других экологических системах. Стенли же применил „принцип прореживания“ для объяснения загадки кембрийского взрыва.
Легко видеть, что этот взрыв вполне укладывается в данную схему. В предкембрийскую эпоху земные океаны почти монопольно заселяли одноклеточные бактерии и водоросли нескольких немногих видов. Целые миллиардолетия их никто не „прореживал“, и потому они не имели возможности быстро эволюционировать. Если бы в такой среде внезапно появился какой-нибудь одноклеточный растительноядный „хищник“, он обязательно должен был бы - по „принципу прореживания“ - вызвать быстрое появление новых видов. Это, в свою очередь, должно было привести к появлению новых, более специализированных „жнецов“, расчищающих место для следующих новых видов, так что разнообразие биологических форм начало бы нарастать как снежный ком - а это и есть ситуация кембрийского взрыва.
Таким образом, по Стенли, „триггером“ кембрийского взрыва было случайное появление некого „хищника“ в среде простейших одноклеточных организмов предкембрийской эпохи. А тот факт, что этот взрыв имел характер резкого скачка, не представляет собой никакой особой загадки. Точно такой же характер имеет развитие многих биологических систем в условиях наличия достаточно свободного жизненного пространства и достаточно обильного количества пищи. Если, например, высадить небольшую колонию бактерий на питательную среду в лабораторной чашке Петри, она будет размножаться по тому же закону „снежной лавины“, и это скачкообразное размножение прекратится лишь с заполнением всего доступного пространства и исчерпанием питательных веществ. Кембрийские океаны и были такой природной „чашкой Петри“ для новых биологических видов. Когда же они заполнили собою эти океаны, условия для скачка исчезли и более никогда уже не повторялись, чем и объясняется, по Стенли, уникальность кембрийского взрыва.
Совершенно иное биологическое объяснение кембрийского взрыва предложили в 1994 - 1997 годах американские биологи Валентин, Эрвин и Яблонский. По их мнению, этот взрыв произошёл в силу того, что у некоторых примитивных предкембрийских организмов в результате случайных генетических изменений появилась способность резко расширить спектр возможных телесных структур. Действительно, одной из важнейших особенностей кембрийского эволюционного скачка.было как раз такое вот внезапное появление множества биологических форм с совершенно новыми телесными признаками. Некоторые из этих новых организмов обрели чётко выраженные головы и хвосты, у других отчётливо выделились сегменты и брюшко, у третьих возникли конечности, ещё какие-то оделись в панцири, некоторые обзавелись усиками-антеннами или жабрами - и так далее. В общей сложности исследователи насчитывают целых 37 новых телесных планов, возникших - и притом почти одновременно - в ту эпоху бурной эволюционной активности. И все основные принципы телесной архитектуры современных организмов зародились именно тогда.
При чем тут, однако, гены? На мысль о связи этого „архитектурного скачка“ с генами авторов новой гипотезы натолкнули последние достижения так называемой биологии развития. Уже ранее было известно, что в ходе зародышевого развития любого многоклеточного организма его клетки проходят специализацию - из одних получаются, например, ноги, из других, скажем, мускулы, жабры или глаза. Было известно также, что команды на специализацию клеткам дают те или иные гены. Но в последние годы было установлено: для того, чтобы развитие шло по определённому плану - например, глаз не вырос там, где должна быть нога, - необходимо, чтобы эти гены „включались“ в определённой последовательности, один за другим, в нужное время, и управляют таким планомерным включением особые, так называемые регулировочные гены. Наиболее изученной их разновидностью являются гены группы „hox “. Они были впервые открыты при изучении дрозофил.
Было установлено, что гены этой группы регулируют процесс закладки самых основных и самых общих принципов телесной структуры организма. Восемь генов этой группы, имеющихся у дрозофил, расположены в одной из хромосом друг за другом, последовательно. Так же последовательно они и работают: первый по счёту ген даёт команду на построение головы, второй приказывает строить следующий сегмент тела вдоль его оси и так далее, до хвоста. Когда исследователи искусственно меняли последовательность этих генов, они получали мушек, у которых, например, ноги росли из головы.
Гены группы hox изучены также у лягушек. Это изучение показало, что, хотя лягушки и дрозофилы располагаются на двух разных ветвях эволюционного дерева (эти ветви различаются способом образования рта у эмбриона) , шесть из их генов hox поразительно сходны. Например, один из них в дрозофиле отличается от своего аналога в лягушке только „знаком“: у дрозофилы он регулирует появление брюшка, а у лягушки - спинки. Если пересадить его от дрозофилы лягушке, то ход развития совершенно не нарушится, только лягушачьи спинка и брюшко поменяются местами. Видимо, это различие возникло в результате мутации. Подсчитав, сколько таких мутационных различий накопилось в сходных генах hox за время раздельного существования мух и лягушек, и зная среднее количество мутаций, происходящих за каждую сотню лет, исследователи определили, как давно жил общий предок лягушек и дрозофил. Это время оказалось настораживающе близко к времени кембрийского взрыва - порядка 565 миллионов лет.
Как мы уже сказали, у дрозофилы всего восемь hox генов, у млекопитающих, например, их целых 38. Но обнаружилось, что все эти 38 генов являются лишь слегка изменёнными дубликатами восьми первичных. Что же касается самих этих восьми первичных генов, то они оказались весьма сходными у всех современных типов организмов - от млекопитающих до насекомых. Как и в случае лягушки и дрозофилы, это сходство позволило вычислить, когда именно впервые появились эти восемь исходных hox генов, определивших (и до сих пор определяющих) самые общие принципы телесного строения всех современных организмов (конкретные различия в этом строении и форме их тел - скажем, между Мэрилин Монро и мушкой-дрозофилой - порождены различием в регулировочных генах других групп, появившихся позже, в ходе последующей эволюции) .
Эти расчёты привели к тем же результатам, что и сравнение этих генов у лягушек и дрозофил. Оказалось, что первичные гены группы hox , сходные у всех современных организмов, восходят к общим предкам этих организмов, возникшим примерно 565 миллионов лет тому назад, то есть в эпоху, непосредственно предшествовавшую кембрийскому эволюционному взрыву. Как мы уже знаем, те планы строения тела, которые сохранились по сей день в виде самых общих принципов телесной архитектуры современных организмов, возникли в кембрийскую эпоху. А теперь мы видим, что регулировочные гены, ответственные за такие общие планы, появились незадолго до этого. Вполне естественно предположить, что именно появление первой полной группы генов hox (состоявшей из восьми первичных генов) сыграло роль триггера того уникального взрыва форм, который мы называем кембрийским взрывом.
Поначалу Валентин и его соавторы утверждали, что история развивалась следующим образом: до поры до времени существовали только простейшие организмы, у которых вся группа hox исчерпывалась одним-единственным геном, в предкембрийскую эпоху возникли первые многоклеточные, у которых число этих генов постепенно возросло до пяти-шести (у плоских червей) , а в кембрийскую эпоху это число скачком увеличилось до восьми, и именно этого оказалось достаточно для возникновения поразительного разнообразия форм.
Более поздний вариант их теории выглядит намного сложнее. Теперь они считают, что появление всего необходимого набора регулировочных генов произошло уже в докембрийскую эпоху, 565 миллионов лет назад. Но при всей биологической фундаментальности этого события оно, тем не менее, было всего лишь необходимым, но недостаточным условием кембрийского взрыва. Вполне возможно, что даже при наличии одного из тех генов, его первый обладатель, какой-нибудь плоский червь, обладал не глазом, а всего лишь „потенцией глаза“ - чем-то вроде светочувствительного пятна на голове.
Организмы - не механические игрушки, которые достаточно толкнуть, чтобы получить автоматический ответ, скорее всего потребовалось сложное сочетание различных условий, чтобы возможность стала действительностью и произошёл скачок эволюции, подобный кембрийскому взрыву.
Иными словами, в кембрийскую эпоху должно было произойти что-то дополнительное, сыгравшее роль „триггера“ для запуска этих генов в работу, то есть для создания множества разнообразных форм и типов, столь характерное для того времени. Валентин и его коллеги не уточняют, что могло быть таким „дополнительным триггером“. Они только пишут, что „предположения варьируются от резкого роста атмосферного кислорода выше некоторого критического уровня до экологической „гонки вооружений“, в которой эволюционное взаимодействие хищников и жертв могло породить целый спектр различных новых видов“.
В этих словах легко распознать намеки на „кислородную гипотезу“ Беркнера - Маршалла и „гипотезу хищника-жнеца“ Стенли. С другой стороны, создатель „гипотезы земного кувырка“ Киршвинк считает, что и его объяснение кембрийского взрыва одновременным сползанием всех земных материков тоже может сочетаться с теорией „скачка регулировочных генов“, предложенной Валентином, Яблонским и Эрвином. Поэтому, подводя итоги, можно сказать, что новейшие теории кембрийского взрыва имеют тенденцию объединять в себе несколько разных гипотез и тем самым объяснять это уникальное и загадочное явление не одной какой-либо причиной, а взаимодействием нескольких различных факторов, как физико-химического, так и биологического характера.
На этом мы могли бы подвести черту под рассказом о загадках кембрийского взрыва и попытках их объяснения. Но в нашем перечне этих загадок осталась ещё одна нерешённая проблема.
Как мы уже говорили, кембрийский эволюционный скачок составляет принципиальную трудность для „ортодоксальной“ теории Дарвина, в которой эволюция считается обязательно „плавной“ и „непрерывной“. Чтобы обойти эту трудность, одни биологи вообще отрицают реальность кембрийского взрыва, а другие предлагают внести довольно радикальные изменения в „ортодоксальный дарвинизм“. В самые последние годы каждая из сторон выдвинула новые доводы в свою пользу, и это резко обострило спор вокруг основ дарвинизма. Спор этот определённо заслуживает отдельного рассказа.
«Знание – смла»
Кембрий или Кембрийский период — первый период эры и фанерозойского эона. Продолжался, начиная с 541 миллиона лет назад и заканчивая 485 миллионами лет назад, то есть на протяжении 56 миллионов лет. Чтобы не запутаться в эонах, эрах и периодах, используйте в качестве визуальной подсказки геохронологическую шкалу, которая находится .
Считается, что именно кембрий разделил всю историю Земли на «до и после». Вся история Земли до кембрия называется , история во время и после кембрийского периода называется . Учёные разделили историю таким образом потому, что в кембрии произошло необычное явление, которое известно как «». Данное явление заключается в том, что именно с этого периода археологи стали находить невероятно огромное количество останков доисторических животных. Некоторое время вообще считалось, что жизни до кембрия не существовало или существовало крайне мало (только в виде простейших бактерий), и только в кембрийском периоде, за относительно короткий промежуток времени, появилось великое многообразие животных. Это породило немало мифов, которые, что уж скрывать, ходят до сих пор. Кембрийским взрывом объясняют некоторые религиозные представления, а также различные мистификации или даже заселение Земли инопланетным разумом. Однако все эти мифы и мистификации не оправдывают себя с научной точки зрения, так как дальнейшие исследования вполне легко их разрушили и представили главную причину такого необычного явления.
Причины кембрийского взрыва
При дальнейших исследованиях оказалось, что кембрийский взрыв является не загадочным явлением порождения огромного многообразия жизни на Земле, что показывают большие скопления останков доисторических животных данного периода, а банальное появление у животных скелетной и костной системы. По этой причине кембрийский взрыв также называют «скелетной революцией» и «взрывом скелетной фауны». Дальнейшие раскопки и исследования показали, что жизнь в виде червей, полипов, медуз и других беспозвоночных животных в большом количестве существовала на протяжении многих миллионов лет до кембрия. Однако из-за того факта, что у этих животных не было твёрдых элементов тела, после гибели они практически полностью исчезали, не оставляя о себе никаких упоминаний. Исключения составляют лишь редкие отпечатки и вкрапления.
В кембрийском периоде у животных появились твёрдые элементы (минерализованные ткани) — скелет, кости, панцирь, раковины и так далее. Минерализованная ткань хорошо сохраняется на протяжении практически неограниченного количества времени, поэтому археологи стали находить останки животных в виде одних лишь скелетов. Отпечатков бескостных организмов и мягких тканей костных животных в кембрии также мало, как и в предыдущие периоды.
Взрыв скелетной фауны или биоты в кембрийском периоде создал совершенно новый мир на планете Земля. Твёрдые элементы предоставили животным абсолютно новые, уникальные возможности. Такие животные стали гораздо крепче, обладали большей выживаемостью, большей возможностью защиты и успешнее охотились. По этой причине, в ближайшие десятки миллионов лет именно организмы с костной системой вытеснили со своей ниши бескостные организмы и стали полноправными хозяевами планеты. При этом можно увидеть необычайно богатую эволюцию кембрия, когда развивающиеся организмы, которые осваивали всё новые и новые ниши, получили множество видов и разновидностей.
Основная жизнь в кембрии была сосредоточена в морях. Наибольшее распространение получили трилобиты. Также в этом периоде обитали «ужасные креветки», одним из ярких представителей которых является охотник на трилобитов Аномалокарис, гастроподы (брюхоногие), брахиоподы (плеченогие), головоногие моллюски, членистоногие, иглокожие и другие.
Животные кембрийского периода:
Marrella splendens
Аномалокарис
Виваксия
Галлюцигения
Опабиния
Трилобит
Хайкоуихтис
Лучшую мебель для вашего дома вы найдёте в «MannGroup». Заходите на сайт manngroup-trade.ru , чтобы ознакомиться с каталогом продукции, стильная итальянская мебель для спальни высокого качества.
Для удобства изучения, история нашей планеты и жизни на ней была разделена на промежутки времени, границами которых являются геологические изменения в земной коре – процессы горообразования, поднятие и опускание суши, изменения очертаний материков, глобальные изменения климата.
Самые продолжительные хронологические периоды истории Земли называются эрами (они длились сотни миллионов лет). Эры в свою очередь подразделяются на периоды.
Всю информацию о прошлом Земли ученые получают, исследуя геологические свидетельства мировой летописи. Недра планеты состоят из различных пластов скальных и осадочных пород, которые формировались под непрерывным воздействием внешних условий, определявших облик Земли в далеком прошлом. Геологические образования сохранили и пронесли через миллионы лет информацию о живых организмах, которые населяли океаны и сушу в разные геологические периоды. Благодаря этому, мы сегодня имеем возможность представить облик Земли далекого прошлого и проследить эволюцию жизни за 3,5 миллиарда лет от момента ее появления.
Исследуя древние породы и окаменелости, ученые обнаружили два необъяснимых феномена в геологическом и биологическом прошлом Земли. Первый феномен носит название Всемирное несогласие, и представляет собой соприкосновение горных пород из разных геологических периодов, не следующих один за другим. Такое соприкосновение нарушает логическую последовательность расположения пластов, согласно хронологической периодике различных исторических ступеней в геологии. Следует заметить, что нелогичный контакт горных пород встречается повсеместно. Это объясняется перемешиванием структур земной коры в результате тектонической активности и процессами эрозии. Однако Всемирное несогласие этим объяснить нельзя, так как оно носит повсеместный характер и отражает несогласованный контакт горных пород, возрастом приблизительно 2,9 миллиарда лет, и молодых кембрийских отложений, которые сформировались примерно 500 миллионов лет назад.
Второй феномен, касающийся биологического прошлого Земли, назван «Кембрийский взрыв». Ученые-палеонтологи окрестили таким термином внезапный быстрый рост видового разнообразия живых организмов в Кембрийском периоде (самом начале Палеозойской эры). Это произошло за хронологический период в 30 миллионов лет (примерно 542–510 миллионов лет назад). За столь незначительный по палеонтологическим меркам промежуток времени, число биологических видов выросло в сотни раз. Внезапно появилось великое множество разновидностей раковинных организмов, возникли первые хордовые и проторакообразные (так называемые трилобиты).
Самое известное и изученное доказательство существования этих двух научных феноменов находится на территории США. Это Большой каньон, пролегающий на плато Колорадо, штат Аризона. Излюбленное место туристов со всего мира. Именно там, палеонтологи нашли самое большое число окаменелых форм жизни, так сильно непохожих на мягкотелые организмы, обитавшие в предшествовавшем Кембрийскому Эдиакарском периоде.
Долгое время ученые со всего света искали разгадку феноменов Кембрийского периода. Недавно в научных кругах возникла теория, которая объяснила природу возникновения Всемирного несогласия и «Кембрийского взрыва» и установила взаимосвязь между этими двумя уникальными фактами планетарной истории.
Примерно 600 миллионов лет назад в недрах Земли начали происходить большие перемены, вызвавшие колоссальные сдвиги на поверхности планеты. Произошло движение литосферных плит, которое разорвало некогда единый континент — Гондвана, множество вулканов одновременно извергали волны лавы. Повсеместные землетрясения порождали громадные цунами. Поверхность суши несколько раз подвергалась затапливанию водами мирового океана, что и явилось основной причиной формирования Всемирного несогласия.
Более молодые и расположенные поверхностно осадочные пласты подвергаются разрушению водой и сопутствующими факторами в несколько раз медленнее, чем более древние и глубокие скальные породы. Именно в периоды затопления материков произошло размывание и деградация осадочных пород, оголение древних скальных пород, которые подверглись быстрой эрозии. Продукты разрушения скальных пород миллиардами тон растворились в водах доисторических океанов. Внезапно возросла концентрация ионов калия, кальция, магния, железа, фосфатов, сульфатов. Кислотно-щелочное равновесие воды мирового океана резко сдвинулось в щелочную сторону.
Главный принцип жизни гласит – чтобы существовать, живой организм должен постоянно поддерживать постоянство внутренней среды. Примитивным мягкотелым потомкам современных организмов пришлось быстро эволюционировать, чтобы противостоять резкому изменению условий обитания. Мгновенный рывок в эволюции древней жизни был вынужденным ответом на внезапное повышение концентрации различных солей в морской воде. Результатом этого эволюционного скачка явились механизмы минерализации, которые направили эволюцию древних животных иным путем.
Эта теория подтверждается одновременным появлением минерального скелета у неродственных организмов во время Кембрийского периода. Основные три разновидности минеральных солей определили направление дальнейшей эволюции жизни – это фосфат кальция, минеральная основа скелета хордовых, карбонат кальция и оксид кремния, являющиеся материалом раковин первых раковинных созданий. Кальций, кремний и фосфаты являются основными составными частями Кембрийских пластов, сформировавших участки Всемирного несогласия.
Вновь появившиеся молодые формы жизни имели преимущество над примитивными мягкотелыми, лишенными твердых органов. Новые организмы имели зубы для нападения и обороны, раковины для защиты, хорды и твердые скелеты, позволившие им передвигаться в воде целенаправленно и с более высокой скоростью. Внезапно приобретенные механизмы минерализации позволили молодым созданиям размножиться в небывалых количествах и вытеснить старые формы жизни. Масса самых первых созданий с минеральными органами явилась основой для формирования геологических пластов Кембрийского периода, которые легли на древние пласты скальных пород.
Формы жизни с минеральными скелетами начали формироваться еще в докембрии, но именно геологические аномалии, сформировавшие Всемирное несогласие многократно ускорили этот процесс и придали ему взрывной характер. Спусковым крючком процессов, создавших облик основной массы современных видов животных, явилась быстрая минерализация воды мирового океана. Геологические процессы определили биологическую эволюцию на миллионы лет вперед.
Добровольный читательский взнос на поддержание проекта
Причиной кембрийского взрыва, произошедшего около 540 млн лет назад, не могла послужить кислородная катастрофа. К такому выводу недавно пришли китайские и канадские ученые.
Кембрийский взрыв, или взрыв скелетной фауны - условное название явления, результатом которого стало резкое увеличение количества ископаемых останков живых существ в отложениях, соответствующих началу кембрийского геологического периода.
В те времена не наблюдалось значительного повышения концентрации кислорода в воздухе, она составляла лишь 10 проц. от нынешнего уровня -- рассказали корр. Синьхуа в Нанкинском институте геологии и палеонтологии при Академии наук Китая в г. Нанкине /провинция Цзянсу, Восточный Китай/.
На протяжении многих лет происхождение организмов и влияние на них изменений окружающей среды является предметом фундаментальных исследований.
Согласно общепринятой точке зрения, 2,3 млрд лет назад на Земле впервые произошла кислородная катастрофа, результатом которой стало появление свободного кислорода в составе атмосферы. По оценке исследователей, в то время его концентрация составляла лишь 0,1 - 0,01 проц. от показателя наших дней.
Затем 1 млрд - 550 млн лет назад было зафиксировано повторное накопление кислорода в воздухе, тогда его содержание достигло 10 проц. от нынешнего уровня. В связи с этим на Земле появились первые многоклеточные организмы.
Резкое увеличение биоразнообразия во времена Кембрийского взрыва, как ранее считали многие ученые, было обусловлено глобальным изменением состава атмосферы Земли, таким образом, содержание кислорода в море и воздухе могло приблизиться к нынешнему уровню. Результаты исследования китайско-канадской команды опровергли подобную теорию.
Доктор геологических наук института Сян Лэй рассказал, что команда китайских и канадских ученых изучали химический состав образцов горных пород из западной части провинции Чжэцзян в 2014-2016 гг., в результате чего удалось опровергнуть существующую гипотезу.
Все горные породы, использовавшиеся в исследовании, находились на глубине 400 - 760 м. Их возраст достигал 510 - 550 млн лет. Ученые исследовали содержание в них органического углерода и таких элементов, как железо, уран, молибден, а также уточнили концентрацию кислорода в воздухе и море.
По словам доктора Сян Лэя, содержание кислорода в воздухе повысилось до сегодняшнего уровня лишь 510 млн лет назад, ранее оно находилось на стабильно низком уровне, а именно около 10 проц. от нынешнего уровня.
"Результаты исследования свидетельствуют об отсутствии масштабного окисления воздуха и моря в результате кембрийского взрыва. Гипотеза о резком увеличении биоразнообразия за счет роста содержания кислорода не оправдалось", - убедился он.
Что привело к кембрийскому взрыву? Этот вопрос, как отметил Сян Лэй, пока остался открытым.
Прорывные результаты исследований ученых были опубликованы в британском научном журнале Earth and Planetary Science Letters. Исследовательская работа была организована при поддержке Академии наук Китая и Государственного фонда естественных наук Китая.
02.12.2016
Всем снова привет! В этом посте я постараюсь рассказать об уникальном событии в истории жизни на Земле. Речь пойдет о кембрийском взрыве, или как его еще называют, кембрийской радиации. Кембрийский взрыв - это ярчайшее событие в палеонтологической летописи планеты, когда за относительно небольшой срок (несколько десятков миллионов лет) происходит резкое увеличение количества ископаемых останков живых существ и, на первый взгляд как бы из ниоткуда, появляются почти все современные типы животных (хордовые, членистоногие, моллюски, иглокожие и тд).
У него были предшественники, но Облако удалось захватить идею взрыва кембрия с величайшим красноречием и геологическим утонченность. Помимо его великого руководства и наставничества поколения палеонтологов, он разработал интегративный подход к палеонтологии, добавив навыки в палеогеографию, карбонатную стратиграфию и карбонатную седиментологию. Его более поздняя карьера в Калифорнийском университете, Санта-Барбаре, расширила его интересы до астробиологии и происхождения жизни. Его наблюдения как палеонтолога привели его к тому, чтобы охарактеризовать фанерозойскую летопись окаменелостей как ряд эволюционных извержений, причем кембрий является самым большим из всех.