Обличение книжников и фарисеев. Действенность этих обличении на новозаветных недостойных пастырей Обличительные речи Христа Спасителя, обращенные к книжникам и фарисеям, ясны и понятны, как и Его речи к простому народу, но тон и характер этих речей совершенно иной. В

Таинство есть священное действие, через которое тайным образом действует на человека благодать, или спасительная сила Божия.

Таинств - семь.

1. Крещение. 2. Миропомазание. 3. Причащение. 4. Покаяние. 5. Священство. 6. Брак. 7. Елеосвящение.

Каждое из этих Таинств имеет свою духовную силу.

1. В Крещении человек таинственно рождается в жизнь духовную.

2. В Миропомазании получает благодать, духовно возращающую (содействующую духовному росту) и укрепляющую.

3. В Причащении (человек) питается духовно.

4. В Покаянии врачуется от болезней духовных, то есть от грехов.

5. В Священстве получает благодать духовно возрождать и воспитывать других посредством учения и Таинств.

6. В Браке получает благодать, освящающую супружество, естественное рождение и воспитание детей.

7. В Елеосвящении врачуется от болезней телесных посредством исцеления от (болезней) духовных.

Понятие о церковных таинствах

В Символе веры говорится о Крещении, «потому что вера запечатлевается Крещением и прочими Таинствами…» «Таинство есть священное действие, чрез которое тайным образом действует на человека благодать,или, что то же, спасительная сила Божия».

Символ веры говорит только о Крещении и не упоминает прочие таинства по той причине, что в IV столетии имели место споры о необходимости вторично крестить приходящих в Православную Церковь еретиков и раскольников. Церковь приняла решение не крестить таковых вторично в тех случаях, когда крещение было совершено, хотя бы и в отделившемся от Церкви сообществе, но в соответствии с правилами Кафолической Церкви.

1. Крещение

«Крещение есть Таинство, в котором верующий, при троекратном погружении тела в воду с призыванием Бога Отца, и Сына, и Святого Духа, умирает для жизни плотской, греховной, и воз рождается от Духа Святого и в жизнь духовную, светлую»
«… если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие » (Ин. 3, 5). Таинство Крещения установил Сам Господь Иисус Христос , когда примером Своим освятил Крещение, приняв оное от Иоанна. Наконец, по воскресении Своем Он дал апостолам торжественное повеление: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа»(Мф. 28, 19) .

Совершительной формулой Крещения являются слова:
«Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь» .
Условием принятия Крещения являются покаяние и вера .
«Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов…» (Деян. 2, 38)
«Кто будет веровать и креститься, спасен будет…» (Мк. 16, 16)
Таинство Крещения совершается только один раз в жизни человека и ни при каких обстоятельствах не повторяется, потому что «крещение есть духовное рождение: а родится человек однажды, потому и крестится однажды «.

2. Миропомазание

«Миропомазание есть Таинство, в котором верующему, при помазании освященным миром частей тела, во имя Святого Духа, подаются дары Сея того Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной «.

Первоначально апостолы совершали это таинство через возложение рук (Деян. 8, 14-17).
Позднее стали употреблять помазание миром, чему могло послужить примером помазание, употреблявшееся во времена Ветхого Завета (Исх. 30, 25; 3 Цар. 1, 39).

О внутреннем действии таинства Миропомазания в Священном Писании говорится следующим образом:
«вы имеете помазание от Святого и знаете всё… помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте» (1 Ин. 2, 20, 27). «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел
нас и дал залог Духа в сердца наши » (2 Кор. 1, 21-22).

Совершительной формулой таинства Миропомазания являются слова: «Печать дара Духа Святого. Аминь «.

Святое миро есть благовонное вещество, которое готовится по особому чину и освящается высшими священноначальниками, обычно предстоятелями автокефальных Православных Церквей, при участии Соборов епископов, как преемников Апостолов, которые «сами совершали возложение рук для подаяния даров Святого Духа».

Помазание каждой из частей тела имеет определенное значение. Так, помазание
а) чела означает «освящение ума или мыслей»;
б) персей - «освящение сердца и желаний»‘,
в) очей, ушей и уст - «освящение чувств»;
г) рук и ног - «освящение дел и всего поведения христианина».

В действительности Крещение и Миропомазание представляют собой двуединое таинство . В святом Крещении человек получает новую жизнь во Христе и по Христу, а в святом миропомазании ему сообщаются благодатные силы и дары Святого Духа, а также Сам Святой Дух как дар, для достойного прохождения богочеловеческой жизни во Христе. В миропомазании человек как личность помазуется Святым Духом по образу и подобию Божественного Помазанника - Иисуса Христа.

3. Таинство Евхаристии

3.1. Понятие о таинстве Евхаристии

Евхаристия есть таинство, в котором
а) хлеб и вино Духом Святым прелагаются в истинное Тело и в истинную Кровь Господа Иисуса Христа;
6) верующие приобщаются их для теснейшего соединения со Христом и в жизнь вечную.

Чинопоследование таинства Евхаристии - Божественная Литургия , являющаяся единым и нераздельным священнодействием. Особое значение в чине Литургии имеет евхаристический канон , а в нем центральное место занимает эпиклеза - призывание Духа Святого на Церковь, то есть на евхаристическое собрание, и на предложенные Дары.

3.2. Установление таинства Евхаристии

Таинство Евхаристии было установлено Господом Иисусом Христом на Тайной вечере.
«И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И взяв Чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все; ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов » (Мф. 26, 26-28). Святой евангелист Лука дополняет повествование евангелиста Матфея. Преподавая ученикам Святой Хлеб, Господь сказал им: «сие творите в Мое воспоминание » (Лк. 22, 19).

3.3. Преложение хлеба и вина в таинстве Евхаристии

Православное богословие, в отличие от латинского, не считает возможным рационалистически объяснить сущность этого таинства. Латинская богословская мысль для объяснения изменения, происходящего со свв. Дарами в таинстве Евхаристии, использует термин «пресуществление» (лат. transubstantiatio), что буквально означает «изменение по сущности»:
«Через благословение хлеба и вина сущность хлеба целиком претворяется в сущность Плоти Христовой, а сущность вина — в сущность Его Крови». При этом чувственные свойства хлеба и вина остаются неизменными лишь по видимости, сохраняясь только как внешние случайные признаки (акциденции).

Хотя православные богословы также пользовались термином «пресуществление», Православная Церковь считает, что этим словом «не объясняется образ, которым хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Господню, ибо сего нельзя постичь никому, кроме Бога; но показывается только то, что истинно, действительно и существенно хлеб бывает самым истинным Телом Господним, а вино самою Кровию Господнею «.

Для свв. отцов в учении о Евхаристии чужды рассудочные схемы, они никогда не стремились выразить сущность величайшего христианского таинства посредством схоластических дефиниций. Большинство свв. отцов учили о преложении Святых Даров как об их восприятии в Ипостась Сына Божия действием Святого Духа, вследствие чего евхаристические хлеб и вино поставляются в такое же отношение к Богу Слову, что и Его прославленное человечество, нераздельно и неслиянно соединяясь с Божеством Христа и Его человечеством .

При этом отцы Церкви считали, что сущность хлеба и вина в таинстве Евхаристии сохраняется , хлеб и вино не изменяют своих природных качеств, подобно тому как во Христе полнота Божества нисколько не умаляет полноты и истинности человечества . «Как прежде того, когда освятится хлеб, мы называем его хлебом, когда же Божественная благодать освящает его при посредстве священника, он уже свободен от наименования хлебом, но стал достоин имени тела Господа, хотя природа хлеба в нем осталась «.

Приблизить эту тайну к нашему восприятию свв. отцы пытались посредством образов. Так, многие из них использовали образ раскаленной сабли: железо, нагреваясь, становится единым с огнем так, что можно жечь железом и резать огнем. Однако ни огонь, ни железо не теряют при этом своих существенных свойств. По крайней мере до X века ни на Востоке, ни на Западе никто не учил об иллюзорности евхаристических видов.

Латинское учение о пресуществлении деформирует восприятие верующими таинства Евхаристии, превращая таинство Церкви в некое сверхъестественное, по существу магическое, действие. В отличие от западных схоластов, свв. отцы никогда не противопоставляли евхаристические Дары и прославленное человечество Спасителя как две внешние сущности, единство которых необходимо рационально обосновать. Отцы Церкви усматривали их единство не на природном, а на ипостасном уровне, в причастности свв. Даров и человечества Христова единому способу существования в Ипостаси Бога Слова .

Чудо преложения свв. Даров подобно сошествию Святого Духа на Пресвятую Деву Марию; иными словам, в таинстве Евхаристии не изменяется сама природа людей и вещей (хлеба и вина), а преображается образ существования их природы.

3.4. Необходимость и спасительность причащения Святых Тайн

О необходимости для спасения причащаться Свв. Тайн говорит Сам Господь Иисус Христос:
«Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Идущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день…» (Ин. 6, 53-54)

Спасительные плоды или действия причащения Свв. Тайн суть

а) теснейшее соединение с Господом (Ин. 6, 55~56);
б) возрастание в духовной жизни и обретение жизни истинной (Ин. 6, 57);
в) залог будущего Воскресения и жизни вечной (Ин. 6, 58).
Однако эти действия причащения относятся лишь к тем, кто приступает к причащению достойно. Недостойно причащающимся причащение приносит большее осуждение: «Ибо, кто есть и пьет недостойно, тот есть и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11, 29).

4. Таинство покаяния

«Покаяние есть Таинство, в котором исповедующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов Самим Иисусом Христом «.

Таинство покаяния, несомненно, установлено Самим Господом Иисусом Христом. Спаситель обещал апостолам сообщить им власть прощать грехи, когда сказал: «что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф. 18, 18).
По Воскресении же Своем Господь действительно даровал им эту власть, сказав: «приимите Духа Святого: кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 22-23).

От приступающих к таинству покаяния требуется:
а) вера во Христа, ибо «… всякий, верующий в Него, получит прощение грехом именем Его»- (Деян.,Ю 43).
б) сокрушение о грехах, потому что «печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению» (2 Кор. 7, 10).
в) намерение исправить свою жизнь, поскольку после того, как «беззаконник обратился от беззакония своего и стал творить суд и правду, он будет за то жив» (Иезек. 33, 19).
Вспомогательными и подготовительными средствами в отношении покаяния служат пост и молитва.

5. Таинство священства

«Священство есть таинство, в котором Дух Святый правильно избранного чрез рукоположение святительское поставляет совершать Таинства и пасти стадо Христово» .

Незадолго до Своего Вознесения Господь сказал ученикам: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 19-20).

Таким образом, священническое служение включает в себя учительство («научите»), священнодействие («крестя») и служение управления («уча их соблюдать»).
Это тройственное служение - учительства, священнодействия и управления - имеет общее наименование пастырства . Священнослужители поставляются для того, чтобы «пасти Церковь» (Деян. 20, 28).

Институт священства в Церкви не есть человеческое изобретение, но Божественное установление. Сам Господь «поставил одних Апостолами, … иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения…» (Еф. 4, 11 - 12).

Избрание на священническое служение также не есть дело человеческое, но предполагает избранничество свыше: «Не вы Меня избрали, но Я вас избрал и поста вил вас…» (Ин. 15, 16).
«И никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон» (Еф. 5, 4).

Рукоположение, возведение человека на иерархическую степень, - это не только видимый знак поставления на служение, как полагают протестанты, считающие, что между мирянином и клириком нет никакой принципиальной разницы.
Священное Писание не оставляет сомнения в том, что в таинстве священства преподаются особые благодатные дары, отличающие клирика от мирянина.
Ап. Павел писал своему ученику Тимофею: «Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства» (1 Тим. 4, 14). «… напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение» (2 Тим. 1, 6).

В Православной Церкви три необходимых степени священства : епископ, пресвитер и диакон.

«Диакон служит при Таинствах; Пресвитер совершает Таинства, в зависимости от Епископа; Епископ не только совершает Таинства, но имеет власть и другим через рукоположение преподавать благодатный дар совершать оные» .

Кроме того, только епископу принадлежит право освящения храма, антиминса и св. мира.

Для нормального функционирования церковного организма необходимы все три иерархические степени. С древнейших времен это считалось необходимым условием жизни Церкви. Сщмч. Игнатий Богоносец писал: «Все почитайте диаконов, как заповеди Иисуса Христа, епископов, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм апостолов - без них нет Церкви» .

6. Таинство брака

Брак есть Таинство, в котором, при свободном пред Священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковию, и испрашивается им благодать чистого единодушия, к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей .

О том, что брак действительно является Таинством, свидетельствует ап. Павел: «… оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика…» (Еф. 5, 31-32)

В христианском понимании брак не есть средство для достижения некоторых целей, например, продолжения человеческого рода, но цель в себе .
Брак в христианстве имеет и особое религиозное измерение. По воле Творца человеческая природа разделена на два пола, две половины, ни одна из которых в отдельности не обладает полнотой совершенства. В браке супруги взаимно обогащают друг друга свойствами и качествами, присущими своему полу, и таким образом обе стороны брачного союза, становясь «одной плотью» (Быт. 2, 24; Мф. 19, 5-6), то есть единым духовно-телесным существом, достигают совершенства.

Христианскую семью называют «малой Церковью» , и это не просто метафора, но выражение самой сущности вещей, ибо в браке имеет место тот же тип единства людей, что и в Церкви, «большой семье», - единение в любви по образу Лиц Пресвятой Троицы.

Основная цель жизни человека - услышать обращенный к нему призыв Божий и ответить на него. Но для того чтобы ответить на этот зов, человек должен совершить акт самоотречения, отвергнуться своего эгоизма, научиться жить ради других. Этой цели и служит христианский брак, в котором супруги преодолевают свою греховность и природную ограниченность «ради того, чтобы жизнь могла осуществиться как любовь и самоотдача» .

Поэтому христианский брак не удаляет человека от Бога, а приближает к Нему. Брак в христианстве рассматривается как совместный путь супругов в Царствие Божие.

Но христианство, которое высоко ценит брак, в то же время освобождает человека и от необходимости брачной жизни.
В христианстве существует и альтернативный путь в Царство Божие - девство , представляющее собой отказ от естественного самоотречения в любви, каковым является брак, и выбор более радикального пути через послушание и аскезу, на котором обращенный к человеку призыв Божий становится для него единственным источником существования.

«Девство лучше супружества, если кто может в чистоте сохранить оное» .
Однако путь девства доступен не для всех, ибо требует особого избранничества:
«… не все вмещают слово сие, но кому дано… Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19, 11-12).
При этом девство и брак в христианстве нравственно не противопоставляются. Девство выше брака не потому, что брак как таковой заключает в себе нечто греховное, а в силу того, что в существующих условиях жизни человека путь девства открывает большие возможности для всецелой отдачи себя Богу: «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1 Кор. 7, 32-33).

Церковные каноны (правила 1, 4, 13 Гангрского Собора, IV в.) предполагают строгие прещения по отношению к тем, кто гнушается браком, то есть отказывается от брачной жизни не ради подвига, а потому, что считает брак недостойным христианина. В христианстве и девство, и брак равно признаются и почитаются как два пути, ведущие к одной цели.

7. Елеосвящение

«Елеосвящение есть Таинство, в котором при помазании тела елеем, призывается на больного благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесные».

Это таинство ведет свое начало от апостолов, которые, получив власть от Иисуса Христа,
«многих больных мазали маслом и исцеляли» (Мк. 6, 13).
Ап. Иаков свидетельствует, что это таинство совершалось в Церкви уже в апостольский период ее истории: «Болен ли кто из вас? пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазавши его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему» (Иак. 5, 14-15).

ТАИНСТВО (μυστήριον, sacramentum). Слово «Т.» в Свящ. Писании первоначально обозначает вообще всякую глубокую, сокровенную мысль, вещь или действие (1 Кор. 13:2). В особен­ности этим словом обозначается божественное домостроительство спасения рода человеческого (1 Тим. 3:16), которое изображается тайной, непостижимой ни для кого, даже для самих ангелов (Рим. 14:24; Еф. 1:9; 3:3-9; Кол. 4:3; 1 Петр. 1:12). В еще более частном смысле слово «Т.» в Свящ. Писании означает такое отношение божественного домостроительства к верующим, в силу которого невидимая благодать Божия не­постижимым образом сообщается им в видимом (1 Кор. 4:1). В приложении к церковным священ­нодействиям слово «Т.» обнимает и то, и другое, и третье понятие: по учению православной церк­ви «таинства суть богоучрежденные священные действия, в которых под видимым образом сооб­щается верующим невидимая благодать Божия».

Отсюда необходимые признаки Т.: богоучрежденность, невидимая благодать и видимый образ совершения. Т. имеют божественное происхожде­ние, т.е. установлены Самим Иисусом Христом. Если о некоторых из Т., напр, о причащении, крещении и покаянии, Спаситель говорил уже во время Своей земной жизни, то потому, что эти Т. суть важнейшие и непостижимейшие. О дру­гих Т. нет столь же ясных свидетельств в Еван­гелии, но указания на божественное происхожде­ние их находятся в посланиях апостольских и в книге Деяний апостолов, а также в свидетель­ствах апостольского предания, сохраненных тво­рениями отцов и учителей Церкви первых веков христианства (св. Иустин Мученик, св. Ириней Лионский, Климент Александрийский, Ориген, Тертуллиан, св. Киприан). Внешние знаки в Т. имеют значение не сами по себе, а для человека, который по самому устройству своей природы нуждается в видимых средствах для усвоения невидимой силы Божией. Т. существенно отлича­ются от обрядов (каковы освящение воды, погре­бение умерших и проч.). Обряды имеют, во-пер­вых, церковное, а не божественное происхожде­ние. Во-вторых, Т. сообщают человеку благодать Божию, которая вселяется во внутреннюю ду­ховно-нравственную жизнь человека и изменяет ее; обряды призывают благословение Божие на внешнюю жизнь и деятельность человека. В каж­дом Т. сообщается верующему христианину оп­ределенный дар благодати, свойственный именно известному Т.; так, напр., в Т. крещения сооб­щается благодать, очищающая от греха и возрож­дающая человека; в Т. миропомазания – благо­дать, укрепляющая человека в духовной жизни; в Т. елеосвящения – благодать, исцеляющая не­дуги; в Т. покаяния – благодать, прощающая грехи, и проч. В противоположность православ­ному учению, лютеране утверждают, что Т. суть только внешние знаки или символы нашего сою­за со Христом и нашего пребывания в церкви Христовой; цель их и существо состоят в напо­минании нам дела спасения, совершенного Хри­стом, и через то в возбуждении и укреплении в нас веры во Христа. Реформаты учат, что Т. суть символические знаки, сами по себе бессодержа­тельные, свидетельствующие лишь о принадлеж­ности верующего к христианской церкви. Социниане и арминиане видят в Т. одни внешние обряды, которыми отличаются христиане от ино­верцев. Анабаптисты считают Т. аллегорически­ми знаками духовной жизни, сведенборгиане – символами взаимного соединения между Богом и человеком. Квакеры и наши духоборцы, отвергая совершенно видимую сторону Т., признают их только за внутренние, духовные действия небес­ного света.

По православному учению, условиями для совершения и действенности Т. признаются при­сутствие обеих сторон Т.: объективной и субъек­тивной. Первая сторона (объективная) состоит в правильном совершении Т. законно поставленным иерархическим лицом, при соблюдении из­вестной определенной внешней формы и словес­ной формулы Т., согласно божественному уста­новлению; субъективная же сторона Т. заключа­ется во внутреннем настроении и расположении христианина, принимающего Т. Первая сторо­на таинств составляет условие для действи­тельности таинств; вторая служит условием для их благодатной действенности. Дейст­вительность Т., по православному учению, не зависит от заслуг или достоинств лиц, соверша­ющих и приемлющих Т.; спасительное же дейст­вие Т. обусловливается известным нравственным состоянием человека, приемлющего Т.; оно тре­бует от человека веры, сознания великого значе­ния и важности Т. и, наконец, искреннего жела­ния и полной готовности принять его. При отсут­ствии этих последних требований принятие Т. служит к осуждению человека (1 Кор. 11:26-30). Древние еретики – донатисты и средневековые – вальденсы, альбигойцы, последователи Виклифа, – учили, что для совершения и действенности Т. требуется священнослужитель не только за­конно поставленный, но и благочестивый, так что Т., совершенные порочными служителями алтаря, не имеют никакого значения. По учению лютеран, действительность каждого Т. зависит от веры лиц, его приемлющих. По учению като­лической церкви, от достоинства и качества лиц, совершающих Т., не только не зависит действи­тельность Т., но не зависит и спасительное действие их. Эта теория Т. известна под особым латинским термином «opus operatum».

В православной церкви признается семь Т.: крещение, миропомазание, причащение, покая­ние, священство, брак и елеосвящение. Кроме соответствия седмеричного числа Т. семи дарам Св. Духа (Ис. 11:2, 3), семи хлебам, чудесно на­сытившим несколько тысяч человек (Мф. 15:36-38), семи светильникам золотым, семи звездам, семи печатям, семи трубам (Откр. 1:12, 13, 16; 5:1; 8:1, 2) и т.п., семь Т., через которые сообщается благодать Св. Духа, соответствуют существеннейшим потребностям нашей духовной жизни. Седмиричное число Т. содержат не толь­ко православная, но и католическая церковь, а также несториане и монофизиты, существую­щие на Востоке с V и VI вв. Формула седмеричного числа Т. на Западе появляется ранее, чем на Востоке. В начале XII в. она встречается в т.н. завещании Отгона Бамбергского (ум. 1139) к жителям Померании, им обращенным в христи­анство, затем у Гуго Сен-Викторского (ум. ок. 1140) и Петра Ломбардского (ум. 1164). На Востоке свидетельства, сюда относящиеся, восхо­дят к XIII в. Монах Иов (ум. 1270), у которого в первый раз появляется этого рода формула, шестым Т. считает посвящение в монашество, а седьмым – елеосвящение, вместе с покаянием; первые пять Т. у него те же, что и у западных. Второй древнейший памятник, в котором встре­чается формула седмеричного числа Т., – грамоты (1277) Иоанна Векка, императора Михаила Палеолога и сына его Андроника: в них встречается исчисление Т. без всякого отличия от нынешнего. Т. церкви разделяются: а) на неповторяемые, каковы: крещение, миропомазание и священство, и повторяемые, каковы прочие Т.; б) обязатель­ные для всех верующих – крещение, миропома­зание, причащение, покаяние и елеосвящение, и необязательные для всех, предоставленные соб­ственному желанию и выбору верующих, – брак и священство.

Литература: Христианство (Энциклопедический словарь) Т.3, стр. 6.

В «Православном исповедании» говорится, что «Таинство есть священное действие, которое под видимым каким-либо образом душе верующего сообщает невидимую благодать Божию, будучи установлено Господом нашим, через Которого всякий из верующих получает Божественную благодать» .

Однако такие определения таинства (греч. μυστή ριον, лат. sacramentum) слишком общи – они охватывают все церковные священнодействия (в Церкви, которая живится Духом Святым, нет и не может быть «безблагодатных» священнодействий). В православном догматическом учении понятие «таинство» относится не ко всем священнодействиям, но только к основным, которые выделяет из числа всех прочих и усваивает им особый статус. Таких священнодействий семь: крещение, миропомазание, Евхаристия, покаяние, священство, брак и елеосвящение. Учение о седмиричном числе таинств было четко сформулировано на латинском Западе в XII в. (Гуго Сен-Викторский, Петр Ломбардский, хотя следы этого учения просматриваются в значительно более раннее время) . В XIII столетии оно распространилось на православном Востоке . Со временем это учение было усвоено также и преданием древних Восточных (нехалкидонских) Церквей (Коптская, Эфиопская и др.) .

Следует указать на два основных критерия, по которым эти семь священнодействий выделены из числа прочих.

Во-первых, таинства являются богоустановленными («будучи установлено Господом нашим»), т. е. их появление в жизни Церкви относится непосредственно ко времени земной жизни Господа Иисуса Христа и Его апостолов. Все остальные священнодействия появились позже, или о них нет определенного учения в Божественном Откровении.

Во-вторых, в обычных священнодействиях преподаваемая благодать имеет общий, «неопределенный» характер. Через них человеку преподается спасительная благодать, и призывается благословение Божие на те или иные виды деятельности (например, молебны о путешествующих, учащихся и т. п.) или на некоторые материальные предметы (освящение жилища и др.). Однако при этом невозможно с определенностью сказать, как именно эта благодать действует в человеке, какие изменения в его жизни, в состоянии его природы она вызывает.

В таинствах же действие благодати носит конкретный характер. Участвуя в таинствах, человек приобретает новые, и при этом вполне определенные, свойства, возводится на качественно иной уровень христианского бытия. Например, в крещении человек духовно возрождается; в миропомазании получает необходимые для христианской жизни дары Святого Духа; в таинстве брака мистически соединяется со своей супругой (супругом) в плоть едину; в таинстве покаяния получает прощение грехов и воссоединяется с и т. д. Таким образом, в таинствах человеку преподаются все благодатные дары, необходимые для спасения. С точки зрения конечной цели христианской жизни все остальные священнодействия, при всей своей значимости и полезности для духовной жизни, имеют вспомогательный характер.

1.2. Действительность таинств

Условия действительности таинств

Действительность – это объективная сторона таинства. Таинство называется действительным, если в нем реально преподается верующим Божественная благодать. Если же преподания благодати по тем или иным причинам не происходит, то в таком случае священнодействие признается недействительным.

Совершители таинств

Православное учение о таинствах исходит из того, что всякое церковное священнодействие совершается Самим Господом Иисусом Христом, Который есть единственный Источник и Раздаятель благодатных даров, единственный Священник в подлинном смысле слова. Однако Господь раздает спасительную благодать как Богочеловек, Глава созданной Им Церкви, и только тем, кто является членом Его Церкви. Таким образом, таинства не совершаются сами по себе, они суть одно из проявлений жизни Церкви. Там, где нет Церкви, нет и никаких оснований говорить о таинствах.

Жизнь Церкви не есть некая «благодатная анархия»: церковная жизнь, в том числе и в своем земном аспекте, определенным образом структурирована. Несомненно, воля Господа состоит в том, чтобы священнодействия в Церкви совершались в соответствии с определенными правилами: Сам Спаситель установил священную церковную иерархию, преподал власть священнодействия не всем членам Церкви, но только особо Им избранным для этого ученикам. Изначально это были апостолы, которые, несомненно, осознавали, что в таинственной жизни Церкви занимают совершенно особое место: ...каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих ().

С возрастанием Церкви появилась трехстепенная церковная иерархия (епископы, пресвитеры, диаконы), которая преемственно сохраняется в Церкви посредством священного рукоположения.

Власть священнодействия не есть некая привилегия, преподаваемая отдельному индивидууму, который способен далее распоряжаться полученным даром по собственному усмотрению. Священнослужитель может совершать таинства только при том условии, что находится в единстве с . Отпадая от церковного единства, он утрачивает и власть священнодействия. Церковь с древнейших времен тщательно следила за тем, чтобы священнодействия совершали только правильно рукоположенные клирики. Если священнослужитель противопоставляет себя Церкви и его деятельность наносит вред церковной жизни, то Церковь в лице священноначалия может либо лишить такого священнослужителя священного сана, либо запретить его в священнослужении на более или менее продолжительный срок.

В силу того что таинства совершаются по вере и молитвам Церкви, действительность таинств не может быть поставлена в зависимость от личных нравственных качеств священнослужителей.

Способ совершения таинств

Сын Божий приходит в этот мир через принятие реальной человеческой плоти, посредством Боговоплощения – события, необходимого для нашего спасения и всегда остающегося для нас тайной. Святой Дух в Церкви зачастую также действует в нашем вещественном мире через посредство освящаемой благодатью материи. Именно поэтому и в церковных таинствах невидимый Бог видимо и осязаемо являет Себя спасаемым и преподает благодатные дары при помощи физических действий и освящаемых вещественных предметов. Если бы таинственная жизнь Церкви была независима от таких внешних действий, то она не имела бы никакого объективного основания, в духовной жизни открывался бы неограниченный простор для субъективизма. Свят. Иоанн Златоуст обосновывал невозможность организации таинственной жизни Церкви без соответствующих таинствам внешних форм самим устроением человеческой природы, являющейся двухсоставной: «Если бы ты был бестелесен, то Христос сообщил бы тебе эти дары бестелесно; но так как душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе через чувственное» .

Способом совершения таинства является соответствующее чинопоследование, представляющее собой определенным образом структурированную последовательность молитвословий и символических действий. Чинопоследования таинств могут развиваться, изменяться, в совершении таинств в Поместных Православных Церквах могут иметь место несущественные различия. В случае необходимости чинопоследование таинства может быть сокращено.

Не все в чинопоследованиях имеет одинаковую важность. Например, главной частью литургии является литургия верных, внутри нее выделяется Евхаристический канон, а в нем, в свою очередь, эпиклеза, т. е. призывание Святого Духа на предложенные Дары.

Очевидно, что в чинопоследовании каждого таинства есть некая основная часть, без которой способ совершения таинства не может быть реализован. В догматическом учении о таинствах в этой основной части выделяются:

а) материя таинства , т. е. необходимые для совершения таинства вещество (в крещении – вода, в миропомазании – миро, в Евхаристии – хлеб и смешанное с водой вино, в елеосвящении – елей) иили видимый знак (в крещении – троекратное погружение крещаемого в воду, в миропомазании и елеосвящении – крестообразное помазание различных частей тела миром или елеем соответственно, в Евхаристии – благословение Святых Даров, в священстве – возложение рук епископа на главу рукополагаемого, в браке – троекратное благословение вступающих в брак, в покаянии – крестообразное благословение кающегося);

б) форма таинства , т. е. «призывание Святого Духа и известная форма слов, посредством которых священник освящает таинство силою Святого Духа...» . Для обозначения этой формы слов часто используется заимствованный из латинского богословия таинств термин «тайносовершительная формула». Например, в таинстве крещения – это слова: «Крещается раб Божий (имярек) во имя Отца, аминь. И Сына, аминь. И Святаго Духа, аминь», а в таинстве священства – хиротонии, читаемая архиереем над ставленником.

Таким образом, для того чтобы таинство являлось действительным, необходимо выполнение трех условий:

1) таинство должно быть совершено лицом, имеющим на то законное право и власть, т. е. правильно рукоположенным священнослужителем, действующим в согласии со священноначалием и имеющим намерение совершить таинство (правильность со стороны совершителя таинства) .

2) должно быть употреблено определенное вещество иили видимый знак (правильность со стороны материи таинства);

3) должны быть правильно произнесены совершительные слова таинства (правильность со стороны формы таинства).

Эти условия являются необходимыми, но не исчерпывающими. Таинство не есть некая самостоятельная реальность, но одно из проявлений жизни Церкви, и только может вынести окончательное суждение относительно его действительности. Жизнь же Церкви сложна и не может быть полностью описана какими-либо формальными схемами. Могут возникать ситуации, при которых данные условия оказываются недостаточными для решения спорных вопросов относительно действительности таинств. Поэтому Церковь в лице священноначалия, руководствуясь указанными правилами, а также принимая во внимание и все сопутствующие обстоятельства, в каждом спорном случае выносит решение о действительности того или иного таинства. Так, недействительным может быть признано таинство, совершенное священнослужителем, который не был запрещен на момент его совершения, но совершение которого сопряжено с нарушением церковных канонов (например, самочинные действия епископа за пределами вверенной его управлению епархии). В некоторых случаях необходимо учитывать также причины и мотивы участия в таинстве, в частности не могут быть признаны действительными таинства (например, брака), совершенные над человеком путем насилия или обмана.

1.3. Действенность таинств

«Нужно различать «действительность» таинства (т. е. то, что оно само по себе есть подлинная благодатная сила) от «действенности» таинства (т. е. от того, насколько принимающий таинство удостаивается его благодатной силы)» .

Действенность – это субъективная сторона таинства. Под действенностью таинства понимается то, каким образом полученная в таинстве благодать воздействует на человека.

Согласно православному учению, действительное таинство не может быть полностью недейственным, ибо таинства «суть орудия, которые необходимо действуют благодатью на приступающих к оным» . Иными словами, реальное соприкосновение с Богом не может остаться для человека без последствий. Однако и в таинственной жизни Церкви не упраздняет свободы человека. Благодать таинств не действует на человека непреодолимым образом, плодотворность принятия таинств верующим зависит от его веры и от того внутреннего расположения, с которым он приступает к таинствам. Поэтому действенность таинств может быть двоякой: таинство может быть принято человеком не только во спасение, но и во осуждение. О возможности принятия таинств во осуждение свидетельствует ап. Павел: ...кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает ().

Необходимыми условиями спасительного воздействия благодати таинств на человека являются:

1) вера во Христа и в спасительную силу таинств (см.: ; );

2) искреннее желание принять благодать и с ее помощью исправлять свою жизнь в соответствии с евангельским нравственным учением.

Вера в святость таинства и желание его принять выражаются в благоговейной подготовке к участию в нем. «От приступающих к таинствам... требуется вера и надлежащее приготовление по уставу Церкви; но не для того, чтобы таинства соделались таинствами и могли действовать благодатью, а чтобы принятие таинств было достойное, чтобы оно не обратилось в суд или осуждение недостойно приемлющим и чтобы действия принятой благодати были вполне спасительными и плодоносными в душах верующих» .

1.4. Основные отличия православного учения о таинствах от римо-католического

В римо-католической сакраментологии, так же как и во многих других разделах католического богословия, присутствует элемент юридизма. Наиболее существенные расхождения между Православием и католицизмом в учении о таинствах касаются вопросов о действительности и действенности таинств, а также о роли священнослужителей в деле их совершения.

По православному учению, истинный Совершитель всех таинств – Сам Христос, священнослужители же суть только сослужители Христовы, Его одушевленные иконы, действующие от лица Церкви и в единстве с актуализирующие присутствие Божие в таинствах церковных. В католичестве же считается, что священнослужители, по крайней мере, в определенные моменты богослужения замещают собой Христа и фактически исполняют Его служение . При этом термин «тайносовершительная формула» понимается в католицизме буквально: таинство совершается не потому, что в нем Сам Христос действует Духом Святым, но в силу того что при совершении таинства соблюдены некоторые внешние формальные требования. Если таинство правильно совершено со стороны материи и формы законно рукоположенным священнослужителем, имеющим намерение его совершить, то оно совершается в момент произнесения определенной сакраментальной формулы и действием этой формулы. Иными словами, при соблюдении ряда внешних формальных условий таинство совершается «само через себя» (ex opere operato, буквально «из произведенного действия»). Таким образом, в католической сакраментологии тайносовершительной формуле усваивается заклинательно-магический характер, чуждый православному богословию.

При этом спасительная действенность таинств в католическом учении фактически не ставится в зависимость от внутреннего состояния лиц, приступающих к таинству, от их веры и внутреннего расположения. Единственным условием спасительной действенности таинства, с точки зрения католиков, является отсутствие активного внутреннего сопротивления его принятию со стороны лица, над которым таинство совершается. Даже если человек вообще не верует во Христа, таинство тем не менее все равно будет для него спасительно-действенным, если только человек не возражает против его приятия .

Ниже приводится краткий обзор таинств Православной Церкви.

Глава 2. Таинства крещения и миропомазания

2.1. Таинство крещения

«Крещение есть таинство, в котором верующий, при троекратном погружении тела в воду с призыванием Бога Отца, и Сына, и Святого Духа, умирает для жизни плотской, греховной, и возрождается от Духа Святого и в жизнь духовную, светлую» .

Из всех церковных таинств, в Никео-Константинопольском Символе веры упоминается именно таинство крещения, «потому что вера запечатлевается крещением и прочими таинствами...» .

Символ веры говорит только о крещении и не упоминает прочие таинства по той причине, что в IV столетии имели место споры о необходимости вторично крестить приходящих в Православную еретиков и раскольников. Церковь приняла решение не крестить таковых вторично в тех случаях, когда крещение было совершено хотя бы и в отделившемся от Церкви сообществе, но в соответствии с правилами Кафолической Церкви .

В ряду церковных таинств крещение стоит хронологически на первом месте, оно есть дверь в Церковь, дающая доступ к участию в других таинствах. Сам Господь указал на безусловную необходимость крещения для спасения: ...если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие ().

Таинство крещения установил Сам Господь , когда «примером Своим освятил Крещение, приняв оное от Иоанна. Наконец, по воскресении Своем Он дал апостолам торжественное повеление: Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа ()" .

Веществом таинства крещения является вода (см.: ; ), которая должна быть чистой, не смешанной с другим веществом. Замена воды какой-либо иной жидкостью при совершении таинства недопустима .

Способом совершения таинства является троекратное погружение крещаемого в воду . С древнейших времен не признавала действительности крещения, совершенного только через одно погружение . Что касается совершения крещения через обливание или окропление (в Римо-Католической церкви, у англикан и лютеран такой способ совершения таинства крещения является нормативным), то Православная считает, что такой способ совершения не уничтожает силы таинства, однако допустим только в особых случаях, когда совершить крещение через полное погружение представляется невозможным, например при крещении тяжелобольных .

Совершительной формулой крещения являются слова: «Крещается раб Божий (называется христианское имя крещаемого) во имя Отца (1-е погружение). Аминь. И Сына (2-е погружение). Аминь. И Святаго Духа (3-е погружение). Аминь». Таким образом, крещение, в соответствии с заповедью Спасителя, совершается во имя Пресвятой Троицы (см.: ) . Упоминание в Священном Писании о крещении во имя Иисуса Христа () или во имя Господа Иисуса (), согласно толкованиям отцов Церкви, отнюдь не означает, что в апостольские времена существовала также и практика совершать крещение только во имя Господа, а не во имя всей Пресвятой Троицы. Такими словами апостолы лишь хотели указать на христианское крещение как на священнодействие, установленное по заповеди Самого Господа Иисуса Христа и тем самым стремились отличить его от крещения Иоаннова .

Внутренним действием таинства крещения является очищение от всякой духовной скверны (см.: ), прощение грехов (см.: ) – как личных, так и первородного , спасение от вечного наказания (см.: ), приобщение той праведности, которую имел человек до грехопадения (см.: ), со-умирание со Христом для греха и со-воскресение с Ним для обновленной жизни (см.: ). В крещении человек, приобщаясь Источнику новой благодатной жизни, ранее ему недоступной, духовно возрождается. Поэтому Священное Писание говорит о крещении как о новом духовном рождении от Бога (см.: ). Также в крещении человек усыновляется Богу, становится чадом Божиим (см.: ) и членом тела Христова, т. е. Церкви (см.: ).

Условием принятия крещения являются покаяние и вера :

Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов... ().

Кто будет веровать и креститься, спасен будет... ().

Что касается младенцев, то они, в соответствии с традицией древней Церкви , принимают крещение по вере родителей и восприемников .

Таинство крещения совершается только один раз в жизни человека и ни при каких обстоятельствах не повторяется, потому что «крещение есть духовное рождение: а родится человек однажды, потому и крестится однажды» .

Следует отметить, что крещение является единственным из церковных таинств, которое может совершить не только епископ или священник, но, в случае крайней нужды (например, при угрозе смерти), и любой мирянин, как мужского, так и женского пола. Для этого необходимо совершить троекратное погружение (обливание) крещаемого с произнесением совершительных слов .

Хотя таинство крещения является совершенно необходимым для всех людей, тем не менее, по верованию Православной Церкви, в исключительных случаях оно может быть заменено иным, чрезвычайным крещением – крещением кровью, когда какое-либо лицо, уже уверовавшее во Христа, но еще не успевшее принять таинство крещения, подвергается гонениям за веру и умирает за веру Христову. Таковой крестится тем крещением, которым крестился Сам Христос (см.: ) .

2.2. Таинство миропомазания

«Миропомазание есть таинство, в котором верующему, при помазании освященным миром частей тела во имя Святого Духа, подаются дары Святого Духа, возращающие и укрепляющие в жизни духовной» .

В Православной Церкви таинство миропомазания обычно совершается непосредственно после таинства крещения , составляя с ним единый богослужебный чин.

Поскольку на Востоке миропомазание составляло с крещением единое чинопоследование, первоначально свв. отцы часто не рассматривали миропомазание как отдельное таинство, но, скорее, как один из аспектов таинства крещения . Однако, по учению Церкви, миропомазание не есть один из аспектов крещения, но отдельное таинство.

Одним из первых, кто начал проводить различие между миропомазанием и крещением, был, вероятно, сщмч. Киприан Карфагенский , согласно которому «рождение христиан совершается в крещении... Рождающийся рождается не чрез возложение рук, когда он приемлет Святого Духа, но в крещении церковном, а Святого Духа приемлет, уже родившись, как это совершено было и над первым человеком Адамом... Ибо не может Дух быть принят, если не будет прежде приемлющего» .

На Востоке некоторые авторы также довольно четко различали крещение и миропомазание, хотя и не называли последнее «таинством» (греч. μυστή ριον). Например, свят. Кирилл Иерусалимский проводит достаточно четкое различие между «святым крещением» и следующим после него «таинственным миропомазанием» как различными по своим внутренним действиям священнодействиями . В трактате «О церковной иерархии» миропомазание называется особым священнодействием (ἱ ερουργί α), или обрядом (греч. τελετὴ ν), и объявляется «равносильным» таинству Евхаристии .

О крещении в Предании Церкви принято говорить как о втором или новом рождении человека, но рождение имеет смысл только в том случае, если за ним следует жизнь. Для того чтобы достойно проводить христианскую жизнь новопросвещенный крещением человек еще не обладает необходимыми способностями и силами. С целью достойного прохождения жизни во Христе в таинстве миропомазания ему сообщаются благодатные силы и дары Святого Духа, а также Сам Святой Дух как Дар, дающие новорожденному христианину возможность возрастать и укрепляться в жизни духовной. Таким образом, миропомазание есть исполнение крещения: в миропомазании человек как личность помазуется Святым Духом по образу и подобию Божественного Помазанника – Иисуса Христа .

Первоначально апостолы совершали это таинство через возложение рук (см.: ), но вскоре способ совершения таинства был изменен, и дары Духа Святого стали преподаваться новопросвещенным через помазание миром. Возможно, это было обусловлено численным и пространственным ростом Церкви, вследствие которого апостолы и епископы сочли целесообразным заменить возложение рук действием миропомазания, которое могли совершать также и пресвитеры, при условии что миро для таинства будет освящаться самими апостолами и епископами. Однако можно предположить, что апостолы, вместе с возложением рук, изначально использовали и помазание. Прямых свидетельств об этом в Священном Писании нет, но в то же время в книгах Нового Завета имеется ряд мест (см.: ; ; ), где говорится о благодатном помазании, контекст которых вполне позволяет отнести эти высказывания к рассматриваемому таинству .

Веществом таинства является святое миро , представляющее собой жидкое благовонное вещество весьма сложного состава: обычно при изготовлении мира используется от 40 до 60 различных ингредиентов. Миро варится по особому чину и затем освящается, как правило, высшим священноначалием – обычно предстоятелями автокефальных Православных Церквей, при участии Собора епископов, как преемников апостолов, которые «сами совершали возложение рук для подаяния даров Святого Духа» . При этом в новоосвященное миро добавляется небольшое количество древнего мира, хранящегося в специальном сосуде на престоле, а в древнее добавляется немного нового. Право самостоятельно освящать миро является одним из важнейших признаков церковной автокефалии.

Избрание для совершения таинства именно мира, а не какого-либо иного вещества было обусловлено тем, что в Ветхом Завете помазание миром совершалось для низведения на людей особых благодатных даров (см.: ; ; ).

О внутреннем действии таинства миропомазания в Священном Писании говорится следующим образом: ...вы имеете помазание от Святого и знаете, всё... помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте (). Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши ().

По словам «Православного исповедания», мы «чрез помазание святым миром делаемся причастниками Святого Духа, утверждаемся в вере Господней и возрастаем в Божественной благодати... Силою Святого Духа мы столько делаемся твердыми и крепкими, что духовный враг не может нанести никакого вреда душе нашей» .

Способом совершения таинства является крестообразное помазание различных частей тела освященным миром, предваряемое молитвой о ниспослании на крестившихся Святого Духа. Совершительной формулой таинства миропомазания являются слова: «Печать дара Духа Святаго. Аминь», которыми сопровождается каждое помазание. Помазание каждой из частей тела имеет определенное символическое значение. Так, помазание

а) чела означает «освящение ума или мыслей»;

б) персей (груди) – «освящение сердца и желаний»;

в) очей, ушей и уст – «освящение чувств»;

г) рук и ног – «освящение дел и всего поведения христианина» .

«Таким образом запечатлеваются св. миром все главнейшие части тела человека, как органы всех сил и способностей его души, и совокупно укрепляются благодатными силами обе части его состава» .

Таинство миропомазания совершается однократно; повторное совершение этого таинства возможно только в том случае, если миропомазанный отрекся от Христа, а затем раскаялся и вновь обратился к Православной Церкви .

В римо-католической традиции около XIII в. произошло отделение миропомазания от крещения. С этого времени миропомазание (конфирмация) совершается у католиков над людьми, достигшими так называемого «возраста распознавания» (обычно между 7 и 12 годами), и при этом обязательно епископом . К тому же у католиков миром помазуется только чело. Следует отметить, что в католической традиции непосредственно после крещения совершается и некое предварительное помазание миром новокрещеных младенцев. Однако это действие не рассматривается как совершение таинства, но только как залог будущего миропомазания.

Глава 3. Таинство Евхаристии

3.1. Евхаристия как таинство

Таинство Евхаристии было установлено Господом Иисусом Христом на Тайной вечере (см.: ; ). В качестве предустановления таинства можно указать на произнесенные в капернаумской синагоге слова Спасителя из Его беседы о хлебе небесном (см.: ).

Евхаристия есть таинство, в котором хлеб и вино прелагаются Духом Святым в истинное Тело и в истинную Кровь Господа Иисуса Христа, а затем верующие приобщаются Их для теснейшего соединения со Христом в жизнь вечную. Веществом таинства являются хлеб и вино. С древнейших времен в вино добавляется также некоторое количество воды .

Чинопоследование таинства Евхаристии – вся литургия, которая является единым и неразделимым священнодействием. В самой литургии особое место занимает Евхаристический канон (анафора), а в Евхаристическом каноне особое значение имеет эпиклеза – призывание Духа Святого на , т. е. на евхаристическое собрание, и на предложенные Дары. Эпиклезу нельзя вырывать из всего чинопоследования, и она, с точки зрения православного учения о таинствах, не есть «установительные слова» (тайносовершительная формула) в их латинском понимании.

3.2. Преложение хлеба и вина в таинстве Евхаристии

Свв. же отцы древней Церкви не сомневались в том, что евхаристические хлеб и вино после освящения становятся истинным Телом и истинной Кровью Господа Иисуса Христа. При этом хлеб и вино сохраняют свой естественный вид и внешние характеристики (вкус, цвет и т. п.), но это лишь кажущееся «несоответствие» между внешним видом и внутренним существом таинства.

В православном догматическом учении о таинстве Евхаристии центральным является понятие «пресуществление» (греч. μετουσί ωσις; лат. transsubstantiatio): «Веруем... что по освящении хлеба и вина – хлеб прелагается, пресуществляется, претворяется, преобразуется в самое истинное тело Господа... вино претворяется и пресуществляется в самую истинную кровь Господа...» Важно отметить, что понятие «пресуществление» – лишь указание на результат таинства, но не объяснение самого его «механизма»: «Веруем, что словом пресуществление не объясняется образ (выделено автором. – О. Д. ), которым хлеб и вино претворяются в Тело и Кровь Господню, ибо сего нельзя постичь никому, кроме Самого Бога... но [этим словом] показывается только то, что хлеб и вино, по освящении, прелагаются в Тело и Кровь Господню не образно, не символически, не преизбытком благодати, не сообщением или наитием единой Божественности Единородного... но... истинно, действительно и существенно хлеб бывает самим истинным Телом Господним, а вино – самой Кровью Господней» .

Термин «пресуществление» (греч. μετουσί ωσις) в истории христианского богословия впервые был использован в VI в. Леонтием Иерусалимским в трактате «Против монофизитов» , однако в другом, христологическом, контексте. Леонтий утверждал, что соединение Божественной и человеческой природ во Христе не есть «пресуществление», т. е. полное и совершенное изменение по сущности, подобное превращению воды в кровь во время египетских казней .

В последующие несколько столетий византийские авторы так же не использовали этот термин в евхаристическом контексте, предпочитая близкий по смыслу термин «преложение» (греч. μεταβολή , букв. – перемена, обмен), встречающийся в литургии свят. Иоанна Златоуста . Известны также такие выражения, как «переначаливание» (греч. μεταστοιχεί ωσις, буквально – транс-элементация), «переназначение» (греч. μεταῤῥύ θμησις) .

В связи с темой Евхаристии у свв. отцов можно встретить высказывания, которые в отрыве от контекста могут быть поняты неоднозначно, например в том смысле, что евхаристические хлеб и вино в таинстве соединяются, «сополагаются» с Божеством лишь внешне. Так, преп. Иоанн Дамаскин говорит, что Христос, «поскольку у людей в обычае есть хлеб и пить воду и вино... сочетал с ними Свое Божество и сделал их Своими Телом и Кровью, чтобы с помощью обычного и естественного мы оказались в сверхъестественном» . Аналогичным образом могут быть истолкованы и некоторые образы, посредством которых свв. отцы пытались пояснить тайну Евхаристии, например образ раскаленного меча или горящего угля: «Причастимся божественного угля... Угль пылающий видел Исаия; но угль – не простое дерево, а соединенное с огнем, так и хлеб общения не простой хлеб, но соединенный с Божеством» .

Однако, поясняя эти аналогии, преп. Иоанн Дамаскин подчеркивает, что «хлеб предложения и вино и вода чрез призывание и пришествие Святого Духа преестественно претворяются в Тело Христово и Кровь...». «Самый хлеб и вино изменяются в Тело и Кровь Бога». Таким образом, эта двойственность («обыкновенного» и «вышеестественного») относится только к внешней, чувственно воспринимаемой стороне таинства, тогда как в онтологической глубине хлеб и вино, с одной стороны, и Тело и Кровь Христовы – с другой, «суть не два, но единое и то же самое» .

На Западе термин transsubstantiatio (пресуществление), представляющий собой кальку с греческого μετουσί ωσις, закрепился в богословской терминологии со времени IV Латеранского собора (1215 г.) . С этого времени учение о пресуществлении, т. е. об изменении сущности хлеба и вина в сущность Тела и Крови Христовых, становится на Западе господствующей евхаристической концепцией .

Уже с XII в. в латинском богословии Евхаристии наметилась впоследствии закрепленная в трудах Фомы Аквинского (ум. ок. 1274 г.) тенденция пояснять евхаристическое пресуществление посредством категорий аристотелевской философии. Фома положил в основание своего учения о пресуществлении понятия «сущность (субстанция)» и «случайное свойство (акциденция)»: в таинстве Евхаристии при изменении сущности хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы сохраняются акциденции хлеба и вина. Таким образом, после «вышеестественного преложения» (изменения сущности) сохраняющиеся акциденции хлеба и вина служат другим субстанциям – Телу и Крови Спасителя .

Учение о пресуществлении в Римо-Католической церкви было утверждено II Лионским (1274 г.), Констанцским (1414–1418 гг.) и Тридентским (1545–1563 гг.) соборами в формулировках, близких к тем, что имели место у Фомы Аквинского .

На православном Востоке учение о евхаристическом преложении было систематизировано Константинопольским патриархом Геннадием Схоларием (XV в.), который опирался не только на труды предшествовавших ему греческих авторов, но и на систему Фомы Аквинского. Согласно Геннадию Схоларию, пресуществление представляет собой величайшее чудо, состоящее в моментальном преложении одной сущности в другую при сохранении свойств (συμβεβηκό τα) неизменными. В таинстве Тело присутствует без соответствующих ему свойств, а свойства хлеба – без соответствующей им сущности. При этом патриарх Геннадий подчеркивал, что Тело Христово присутствует в Евхаристии не физически, а таинственно (греч. μυστηριωδῶ ς; лат. sacramentaliter), не «под собственными размерами подлинного Тела, но только – под размерами хлеба» . Следовательно, Тело Христово не требует больше места, чем занимают размеры хлеба, под которыми скрывается сущность Тела. Тем самым Геннадию Схоларию удалось объяснить, почему при раздроблении Агнца Тело Христово не разделяется и, не разделяясь, присутствует в каждой частице Святых Даров.

Из учения патриарха Геннадия следует, что, во-первых, пресуществление не нужно понимать грубо материалистически, как магическое превращение самого вещества (молекул) хлеба и вина в вещество Тела и Крови Христовых, а во-вторых, вещество и естественные свойства хлеба и вина в Евхаристии сохраняются не иллюзорно, недействительно . Учение Геннадия Схолария оказало влияние на православное богословие, в том числе и на учение о Евхаристии, содержащееся в догматических посланиях православных патриархов XVII-XIX вв.

В русском богословии стремление излагать учение о евхаристическом преложении посредством философских категорий «субстанция» и «акциденции» также получило широкое распространение: «Ошибочно мнение, будто учение о преложении-пресуществлении противоречит той философско-научной истине, по которой как субстанция не мыслима без акциденций, так и акциденция не мыслима без субстанции. Коль скоро учит, что мы причащаемся под видами (акциденциями) хлеба и вина, то из этого ясно, что в Евхаристии есть субстанция с чудесно усвоенными ей акциденциями... Духовные же нужды людей, по словам отцов и учителей Церкви, требуют именно того, чтобы в Евхаристии мы принимали Тело и Кровь Его под видами, или акциденциями, хлеба и вина» .

Тем не менее в XIX-XX вв. некоторые православные богословы (А. Хомяков, проф. Н. Д. Успенский и др.) выражали сомнения относительно целесообразности употреблять термин «пресуществление» применительно к Евхаристии. «Большинству из них термин «пресуществление» казался, во-первых, ненужным заимствованием из католического богословия; во-вторых, недопустимой попыткой раскрыть тайну Евхаристии и рационально объяснить то, как происходит евхаристическое преложение» . Однако эти предположения следует признать необоснованными: «употребление в православном богословии термина «пресуществление» не является ни рациональным объяснением Евхаристии, ни попыткой объяснить ее тайну» .

Таким образом, можно утверждать, что православное и римо-католическое учение о преложении (пресуществлении) практически не различаются. Отличие состоит лишь в том, что у римокатоликов раскрытие учения о пресуществлении посредством философских понятий «сущность» (субстанция) и «акциденция» фактически догматизировано, тогда как в православной традиции такого рода рассуждения рассматриваются как возможная «модель» описания таинственной действительности, имеющая целью хотя бы отчасти приблизить нас к пониманию существа величайшего христианского таинства.

3.3. Образ пребывания Господа Иисуса Христа в Святых Дарах

Еп. Кассиан пишет, что в каждом жертвоприношении надо различать две стороны – заклание и приношение. Дело священника есть приношение, а не заклание (см.: ). Иисус был заклан на Голгофе, но Свою Кровь как Священник Он принес в небесной скинии. Приношение предполагает заклание. Учение ап. Павла в Послании к Евреям не упраздняет Голгофу, но первосвященническое служение Христа, на котором это Послание делает ударение, относится ап. Павлом не к Голгофе, а к небесной скинии.

Смерть Христа на Кресте совершилась в определенной точке пространства и в определенный момент времени. Тем самым Голгофа относится к земной истории. Небесная же скиния пребывает вне времени и вне пространства. Именно поэтому о небесной скинии как о «месте» принесения Христовой жертвы можно говорить лишь условно. И вместе с тем временное и вневременное дано в Послании к Евреям с нерасторжимым единством. Голгофа и Первосвященническая жертва Христа в небесной скинии тесно связаны между собой.

Еп. Кассиан продолжает: «В нашем сослужении небесному Первосвященнику, сослужении не только чаемом, но и данном, мы участвуем в Его Жертвоприношении. Это соучастие и совершается в Евхаристии. Жертва Христова единая и неповторимая. Но в Евхаристической трапезе Господь призвал нас к разделению Его страстей. Это смысл установительных слов (см.: ). Та же сопряженность, которая существует между Христовой на Голгофе во времени и Его жертвой в небесной скинии вне времени, должна быть утверждаема между Жертвоприношением на небе и многократным совершением Евхаристии на земных престолах. Речь идет не о повторении единой жертвы Христовой, а о множественном ее преломлении в жизни Церкви во времени» .

3.5. Евхаристия как жертва

1 . Евхаристия есть жертва благодарения (это, собственно, и означает греческое слово εὐ χαριστί α), представляющая собой прославление и благодарение Бога за все великие дела Божии, в том числе творение, промышление о мире и человеке и искупление.

2 . Евхаристия есть жертва умилостивительная. О самих Теле и Крови в молитве Евхаристического канона (в анафоре) сказано как о «Теле ломимом» и Крови, «изливаемой во оставление грехов». Евхаристическая жертва всегда приносилась в память и оставление грехов как живущих, так и умерших христиан. Поэтому Евхаристия примиряет человека с Богом и возвращает грешнику милость Божию, т. к. очищает нас от грехов.

3 . Евхаристия также есть жертва, соединяющая всех верных в единое Тело во Христе – всех живых, усопших, святых. Эта сторона Евхаристической жертвы наиболее полно раскрывается в чинопоследовании проскомидии.

4 . Наконец, Евхаристия есть жертва просительная, т. к. она, что следует из молитв Евхаристического канона, совершается о всех, требующих Божественной помощи.

3.6. Выводы литургического характера

а) Причащение Святых Христовых Тайн должно совершаться под двумя видами (см.: ; ).

б) Причащение должно совершаться от единого хлеба (см.: ). При совершении литургии на храмовом престоле должен находиться единый хлеб, который и прелагается в Евхаристической жертве; затем всех участников евхаристического приобщения причащают от этого единого хлеба, который предварительно раздробляется – точно так же, как и Христос на Тайной вечере, взяв один хлеб, преломил его и раздал Своим ученикам. У католиков и протестантов существует практика причащения от многих хлебов: здесь заготавливается большое количество так называемых «гостий» (hostia- лат. жертва), и эти хлеба все вместе предлагаются на престоле.

в) Несколько сложнее обстоит вопрос о том, на каком хлебе должна совершаться Евхаристия – на квасном или на пресном? В традиции Православной Церкви утвердилась практика совершения Евхаристии на квасном хлебе. В качестве аргумента в пользу такой практики приводят тот факт, что все евангелисты и ап. Павел (см.: ), говоря об Евхаристии, используют слово ἄ ρτος. В греческом языке различаются слово ἄ ρτος, которое обычно означает хлеб квасной, и слово ἄ ζυμον, означающее хлеб пресный, опреснок. Однако такое различие все же небезусловно. Например, в тексте Септуагинты слово ἄ ρτος иногда может означать и пресный хлеб (см.: ).

Вопрос о том, какой именно хлеб использовал Господь на Тайной вечере, решить однозначно, основываясь на данных Нового Завета, не представляется возможным .

На Востоке с древнейших времен обычай совершать Евхаристию на квасном хлебе распространился повсеместно. На латинском Западе к концу I тысячелетия, напротив, общепринятой практикой стало использование опресноков. С середины XI в. и вплоть до XVIII столетия вопрос об опресноках сделался одним из основных пунктов антилатинской полемики .

3.7. Необходимость и спасительность причащения Святых Тайн

О необходимости причащения для спасения христиан ясно сказано в евангельской беседе Спасителя о Хлебе Жизни:

Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную; и Я воскрешу его в последний день ().

Спасительные плоды или действия причащения таковы:

оставление грехов (см.: );

теснейшее соединение с Господом (см.: );

возрастание в духовной жизни и обретение жизни истинной (см.: );

даруемый залог будущего воскресения и вечной жизни (см.: ).

Впрочем, все это справедливо только по отношению к тем, кто приступают к причащению подготовленными: с благоговением и покаянным чувством; недостойным причащение приносит великое осуждение (см.: ).

Глава 4. Прочие таинства

4.1. Таинство покаяния

«Покаяние есть таинство, в котором исповедующий грехи свои, при видимом изъявлении прощения от священника, невидимо разрешается от грехов Самим Иисусом Христом» .

Таинство покаяния, несомненно, установлено Самим Господом Иисусом Христом. До Своего Воскресения Спаситель обещал апостолам сообщить им власть прощать грехи, когда сказал: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (; также см.: ).

По Воскресении же Своем Господь действительно даровал им власть отпускать людям грехи силою и действием Святого Духа, сказав: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся ().

Таинство покаяния совершалось в Церкви с древнейших времен, о чем свидетельствуют Апостольские правила и церковные писатели первых веков христианской эры (сщмч. Ириней Лионский, Тертуллиан, Лактанций, Ориген, Фирмилиан Кесарийский, сщмч. Киприан Карфагенский и др.) .

Чинопоследование таинства покаяния состоит из двух основных действий, составляющих его видимую сторону:

а) исповедание перед священнослужителем своих грехов лицом, приходящим к таинству;

б) молитвенное прощение и разрешение грехов, произносимое священнослужителем по выслушивании исповеди: «Господь и Бог наш , благодатию и щедротами Своего человеколюбия, да простит ти, чадо (здесь называется имя кающегося), вся согрешения твоя, и аз, недостойный иерей, властию Его, мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих, во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь».

От приступающих к таинству покаяния требуется:

а) вера во Христа и надежда на Его милосердие, ибо всякий верующий в Него получит прощение грехов именем Его (; также см.: ; ).

б) Сокрушение о грехах, потому что печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению... ().

Исповедание, т. е. произнесение вслух, грехов должно быть не только формальным признанием своей неправоты, но действительным раскаянием, т. е. искренним сожалением о содеянном, сопровождаемым чувством отвращения ко греху. Причем раскаяние это должно проистекать не только из страха перед гибельными последствиями греха, но прежде всего из любви к Богу, из осознания того, что всякий есть нарушение воли Божией, оскорбление нашего Творца, отделяющее грешника от Бога и лишающее его главного блага, которым обладает христианин, – возможности благодатного общения со своим Небесным Отцом.

в) Намерение исправить свою жизнь, поскольку после того, как «беззаконник обратился от беззакония своего и стал творить суд и правду, он будет за то жив» ().

Раскаяние в грехах является необходимым, но недостаточным условием действенности таинства покаяния. От кающегося требуется также изъявление воли к исправлению, твердого намерения бороться с грехом, желания сотворить достойные покаяния плоды (см.: ). Причем это намерение должно соединяться с осознанием собственной немощи и с испрашиванием у Бога благодатной помощи, без которой невозможно победить грех.

Вспомогательными и подготовительными средствами в отношении покаяния служат пост и молитва .

Невидимыми благодатными действиями таинства покаяния являются отпущение грехов и оправдание кающегося (см.: ), освобождение от наказания за содеянные грехи и обретение надежды на спасение (см.: ), его примирение с Богом (см.: ), исцеление кающегося, т. е. восстановление его в состоянии духовной цельности («бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отыдеши»). В таинстве покаяния кающийся восстанавливается в том состоянии, которое было обретено им в таинстве крещения. Поэтому покаяние называют «вторым крещением».

Невидимые действия благодати в таинстве покаяния простираются на все человеческие беззакония. Нет такого греха, который, при условии искренности покаяния, не мог бы быть прощен кающемуся (см.: ; ; ), кроме греха хулы на Духа Святого (см.: ). Упоминаемые в Священном Писании смертные грехи (см.: ) и непрощаемые грехи (см.: ; ), по толкованию отцов Церкви, означают не некоторые особого рода грехи, а вообще грехи нераскаянные: «Грех к смерти есть, когда некие, согрешая, в неисправлении пребывают... В таковых нет Господа Бога, Аще не смирятся и не истрезвятся от своего грехопадения. Подобает им паче приступати к Богу, и с сокрушенным сердцем просити оставления греха сего и прощения, а не тщеславитися деянием неправедным» .

По результату исповеди священнослужитель, совершающий таинство, может наложить на кающегося епитимью (греч. ἐ πιτιμί α – наказание, кара). Обычно под епитимьей понимаются либо некоторые запрещения (например, отлучение от Причастия на определенный срок), либо дополнительные, сверх положенного для всех христиан, аскетические упражнения (посты, молитвы, поклоны и др.). Совершенно неверно понимать епитимью как наказание в обычном смысле этого слова. В Православной Церкви епитимья понимается как духовное лекарство, которое принимающий исповедь священник как духовный врач назначает кающемуся для уврачевания его нравственных недугов . Власть налагать епитимии на некоторых членов Церкви апостолы получили от Господа (см.: ) и сами пользовались этой властью (см.: ; ).

4.2. Таинство священства

«Священство есть таинство, в котором Дух Святый правильно избранного чрез рукоположение святительское поставляет совершать таинства и пасти стадо Христово» .

Незадолго до Своего Вознесения Господь сказал ученикам: Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века (). Таким образом, священническое служение включает в себя учительство (научите ), священнодействие (крестя ) и служение управления (уча их соблюдать ). Это тройственное служение учительства, священнодействия и управления – имеет общее наименование пастырства. Священнослужители поставляются, для того чтобы пасти ().

Институт священства в Церкви не есть человеческое изобретение, но Божественное установление. Сам Господь поставил одних апостолами... иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения... ().

Избрание на священническое служение также не есть дело человеческое, но предполагает избранничество свыше:

Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас... ().

И никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон ().

Божественное установление таинства священства видно из действий апостолов, которые сами совершали это таинство и через возложение рук возводили во все три степени иерархии: епископа (см.: ; ), пресвитера (см.: ) и диакона (см.: ).

Рукоположение, возведение человека в иерархическую степень – это не только видимый знак поставления на служение, как полагают протестанты, считающие, что между мирянином и клириком нет никакой принципиальной разницы. Священное Писание не оставляет сомнения в том, что в таинстве священства преподаются особые благодатные дары, отличающие клирика от мирянина, сообщающие ему власть священнодействовать и содействующие ему в его иерархическом служении.

Ап. Павел писал своему ученику Тимофею:

Не неради о пребывающем в тебе даровании, которое дано тебе по пророчеству с возложением рук священства ();

... напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе через мое рукоположение ().

В Православной Церкви существуют три необходимых степени священства: епископ, пресвитер и диакон .

«Диакон служит при таинствах; пресвитер совершает таинства, в зависимости от епископа; епископ не только совершает таинства, но имеет власть и другим через рукоположение преподавать благодатный дар совершать оные» .

Кроме того, только епископу принадлежит право освящения храма, антиминса и св. мира. Рукоположение в епископский сан совершается собором епископов .

Для нормального функционирования церковного Тела необходимы все три иерархические степени. С древнейших времен это считалось необходимым условием жизни Церкви. Сщмч. Игнатий Богоносец писал: «Все почитайте диаконов, как заповедь Иисуса Христа, а епископа, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм апостолов. Без них нет Церкви» .

В Православной Церкви таинство священства с древнейших времен совершается во время Божественной литургии. Видимой стороной этого таинства является возложение «архиерейской руки с краем омофора на главу освящаемого с молитвою или словами: «Божественная благодать, всегда немощная врачующи..."" Указанная молитва, читаемая совершающим таинство епископом, представляет собой совершительные слова таинства священства.

Невидимое действие таинства священства состоит в том, что через него сообщается рукополагаемому Божественная благодать священства, необходимая для прохождения пастырского служения.

Священство является неповторимым таинством, повторное рукоположение в один и тот же сан недопустимо .

4.3. Таинство брака

Брак можно рассматривать с двух сторон: как Божественное установление для рода человеческого, определенное Богом еще до грехопадения, как закон, положенный Творцом в самом устройстве человека (см.: ), и как особое таинство новозаветной Церкви, освящающее этот естественный союз и возводящее его в качественно иную степень христианского совершенства. Согласно катехизическому определению, «брак есть таинство, в котором, при свободном пред священником и обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковию, и испрашивается им благодать чистого единодушия, к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей» .

О том, что брак действительно является таинством, свидетельствует ап. Павел: ...оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви ().

Как таинство новозаветной Церкви брак, несомненно, имеет Божественное установление, о чем вполне определенно свидетельствует Божественное Откровение (см.: ; ; ). Уже в апостольские времена христиане четко различали между браком вообще и христианским браком «в Господе» (см.: ), который был особым делом веры и Церкви .

В христианском понимании брак не есть средство для достижения некоторых целей, например продолжения человеческого рода, но имеет цель в самом себе. Брак в христианстве имеет и особое религиозное измерение. По воле Творца человеческая природа разделена на два пола, две половины, ни одна из которых в отдельности не обладает полнотой совершенства. В браке супруги взаимно обогащают друг друга свойствами и качествами, присущими своему полу, и таким образом обе стороны брачного союза, становясь одной плотью (; ), т. е. единым духовно-телесным существом, достигают совершенства.

Христианскую семью называют «малой », и это не просто метафора, но выражение самой сущности вещей, ибо в браке имеет место тот же тип единства людей, что и в Церкви, «большой семье», – единение в любви по образу Лиц Пресвятой Троицы.

Основная цель жизни человека – услышать обращенный к нему призыв Божий и ответить на него. Но для того чтобы ответить на этот зов, человек должен совершить акт самоотречения, отвергнуться своего эгоизма, научиться жить ради других. Этой цели и служит христианский брак, в котором супруги преодолевают свою греховность и природную ограниченность «ради того, чтобы жизнь могла осуществиться как любовь и самоотдача» . Поэтому христианский брак не удаляет человека от Бога, а приближает к Нему. Брак в христианстве рассматривается как совместный путь супругов в Царство Божие.

«Девство лучше супружества, если кто может в чистоте сохранить оное» . Однако путь девства доступен не для всех, ибо требует особого избранничества: ...не все вмещают слово сие, но кому дано... Кто может вместить, да вместит ().

При этом девство и брак в христианстве нравственно не противопоставляются. Девство выше брака не потому, что брак как таковой заключает в себе нечто греховное, а в силу того что в существующих условиях жизни человека путь девства открывает большие возможности для всецелой отдачи себя Богу: Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене ().

Церковные каноны (правила 1, 9 и 10 Гангрского собора, IV в.) предполагают строгие прещения по отношению к тем, кто гнушается браком, т. е. отказывается от брачной жизни не ради подвига, а потому что считает брак недостойным христианина. В христианстве и девство и брак равно признаются и почитаются как два пути, ведущие к одной цели.

Начальным моментом существования христианской семьи является священнодействие брака. В этом священнодействии призывает на брачующихся Божественную благодать для исполнения и достижения ими стоящих перед ними задач, а именно представлять собою «домашнюю церковь», установить в семье истинно христианские отношения, воспитать в вере детей, быть примером благочестивой жизни для окружающих, вместе переносить с терпением и смирением скорби, посещающие семейную жизнь .

Видимой стороной таинства брака является, во-первых, торжественное свидетельство жениха и невесты перед лицом Церкви о том, что они вступают в брак добровольно и обещают сохранять супружескую верность до конца жизни, а во-вторых, торжественное благословение их брачного союза священнослужителем, которое осуществляется через возложение венцов на головы брачующихся с произнесением слов: «Венчается раб Божий... рабе Божией... (Венчается раба Божия... рабу Божию...) во имя Отца и Сына и Святаго Духа» – с последующим троекратным общим благословением обоих брачующихся священником и троекратным произнесением им краткой молитвы: «Господи Боже наш, славою и честию венчай я».

Невидимой стороной этого таинства является то, что оно соделывает заключаемый христианами брак таинственным союзом во образ соединения Христа и Церкви (см.: ). Тем самым брачный союз, как совершаемый с призыванием имени Господа Иисуса Христа, невидимо присутствующего посреди брачующихся (см.: ) , скрепляется нерасторжимыми вечными узами и освящается благодатью, которая в течение всей жизни христианских супругов будет содействовать им в достижении всех целей христианского брака.

Идея развода для православного учения о браке совершенно неприемлема: что сочетал, того человек да не разлучает (; также см.:

Для усвоения спасения, даваемого через Церковь (и для проявления веры со стороны человека). Господь установил особые видимые посредства-священнодействия, называемые таинствами. Действующая через эти таинства сила божественной Благодати помогает верующему совлекаться ветхого человека и облекаться в нового или духовно возрождаться для новой жизни в приближении к Богу.
Учение о таинствах, как чрезвычайных Самим Богом установленных средствах освящения человека, имеет существенное значение в системе Догматики. В вводной части учения о таинствах входит раскрытие следующих положений: понятия о сущности таинств, их происхождении, числе, условиях действительности и действенности таинства.
Понятие о таинствах и сущности таинств.
Слово "таинство" (мистирион от мио - закрываю глаза, сжимаю рот), заключает в себе идею таинственного, сокровенного, недоступного другим. В Св. Писании это слово встречается часто, но употребляется не для обозначения тех священнодействий, которые в настоящее время называют таинствами, а в других смыслах. Только постепенно с этим словом стали соединять тот смысл, в каком оно понимается теперь. В настоящее время в нашей Православной Церкви под именем таинств в собственном смысле разумеют такие священнодействия, Самим Иисусом Христом установленные, которые в видимом знаке заключают и под видимым знаком сообщают невидимую благодать Божию, и притом так, что в каждом таинстве низводятся на верующих известные, определенные дары благодати.
Сущность таинств, таким образом, состоит в том, что благодать Божия в них так соединена с внешним знаком или видимою стороною, что дары благодати подаются посредством видимого знака или образа, - при участи священнослужителя, а непосредственно Богом.
Такая нераздельность внешнего или видимого священнодействия с благодатною силою Божиею для нас совершенно непостижима. "Если разум человеческий не понимает, как душа человеческая соединена с телом, - говорит митр. Филарет, - то напрасно усиливаться бы он стать выше самого себя и уразуметь - как в учреждениях божественных вещественное соединено бывает с духовным, земное с небесным, естественное со сверхъестественным, и сколь важно сие соединение для произведения действий благодатных и спасительных в человеке". Таким образом, наименование этих священнодействий таинствами вполне соответствует их непостижимому существу.
Соединение в таинствах невидимой благодатной силы с видимыми действиями, хотя для нас и непостижимо, но оно несомненно, так как на такое соотношение этих двух сторон таинств указывает Сам Иисус Христос: "аще кто не родится водою и Духом, не может внити в царствие Божие" (Ин. 3, 5). Апостол Павел о том же таинстве свидетельствует: "и сими /грешниками/ неции бесте, но омыстеся.... именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего" (1 Кор. 6, 11). В этих изречениях ясно указывается, что благодать крещения находится в тесной связи с видимою стороною таинства - погружением в воду. То же можно легко видеть и в отношении прочих таинств. На основании таких свидетельств Св. Писания древние Отцы Церкви всегда выражали мысль о связи между внутреннею и внешнюю стороною в таинствах. Св. Кирилл Иерусалимский в своих огласительных поучениях говорит: "приступи к крещению не как воде простой, но как к духовной благодати, с водой даруемой". И еще: "смотри, не почитай одного мира простым. Ибо как хлеб в Евхаристии по призывании Св. Духа, не есть более простой хлеб, но тело Христово, так и св. сие миро не есть более простое, но дар Христа и Духа Святаго. И когда видимым образом тело помазуется, тогда Святым Животворящим Духом душа освящается". По словам св. Афанасия Великого: "как человек, крещаемый от человека, т.е. от священника, просвещается благодатию Святаго Духа, так и исповедующий в покаянии грехи свои приемлет оставление их через священника благодатию Иисуса Христа".
Богоустановленность таинств.
Таинства - установления божественные, а не человеческие. Богоустановленность есть существенный признак, входящий в понятие о таинствах. Таинства установлены Иисусом Христом отчасти до Его воскресения, отчасти по воскресении в течении сорока дней, когда Он являлся Своим ученикам и беседовал с ними о царствии Божием. Нельзя относить установление таинств к апостолам. Апостолы вообще не вводили и не устанавливали ничего такого, на что не имели повеления от Господа. Поэтому они признают себя не установителями, а только слугами Христовыми и строителями тайн Божиих (1 Кор. 3, 5, 4, 1).
Почему Господь установил таинства, т.е. спасительные действия благодати соединения с видимыми действиями? Главное основание установления Богом таких средств спасения заключается в любви и благости Божией. В силу этих свойств Бог, даровавший в искупительном подвиге Сына Божия и учреждения Церкви средство спасения роду человеческому, не мог предоставить каждому самому изыскивать способы пользоваться этим средством. Он Сам указал и действительные способы для усвоения совершенного Христом дела спасения. Таинства, в которых Сам Бог под видимыми знаками подает людям спасающую благодать, и являются такими способами.
Две стороны в таинствах - видимая и таинственная находятся в полном соответствии со всем планом домостроительства спасения. Видимым было воплощение Сына Божия, Его жизнь, учение, страдание, смерть, воскресение, вознесение. Видимо же, как быв огненных языках ниспослан Церкви и Дух Святый, в ней пребывающий. Божественная премудрость изменила бы порядок своих действий, если бы предложила средства для усвоения человеком спасения Христова чисто духовные, - если бы не установила таинств.
Избрание Богом духовно-чувственных средств для совершения Искупления и усвоения его даров становится понятным, если вспомнить истину о двухсоставности человеческой природы. Человек - не бесплотное существо, но соединение духа и тела: поэтому он имеет нужду в духовно-чувственных посредствах для получения благодати. Для существ, не имеющих подобной нам телесности, возможно непосредственное созерцание тайных действий Духа Божия и восприятие благодати без посредства видимых чувственных знаков, каковы таинства. "Если бы ты был бестелесен, - говорит св. Иоанн Златоуст, то Христос сообщал бы тебе дары бестелесно: но так как душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе через чувственное". Как существо духовно-телесное, человек имеет и нужду в освящении не только души, но и тела. Св. Григорий Богослов, говоря о таинстве Крещения, учит: "поелику мы состоим из двух естеств, т.е. из души и тела, естества видимого и невидимого, то и общение двоякое, именно, водою и Духом; и оно приемлется водимо и телесно, а другое в тоже время совершается нетелесно и невидимо; одно есть образное, а другое истинное и очищающее самые глубины".
Установление Богом духовно-чувственных средств преподания благодати имеет существенно-важное значение для убеждения человека в несомненности дарования ему благодати. Такое установление устраняет всякую возможность сомнений в получении благодати, а также всякую возможность заблуждений, самообманчивых мечтаний и гаданий и удостоверяет в действительности общения с Богом, поддерживает и укрепляет надежду на спасение во Христе. Наконец, через видимые посредства сообщения благодати верующие видимо посвящаются в члены Церкви Христовой и отделяются от неверующих, что способствует теснейшему соединению их между собою в единое тело Христово: этим ощутительно напоминается им об истинах веры и обязанностях членов Церкви.
Число таинств
Относительно числа таинств в Послании Восточных Патриархов читаем: "Веруем, что в Церкви есть евангельские таинства и что их семь. Меньшего или большего числа таинств в Церкви не имеем, так как число таинств сверх семи есть порождение еретического неразумия. Седмеричное же число таинств законополагается и принимается Св. Писанием, как и прочие догматы кафолической веры".
Таинства, содержимые в Православной Церкви - следующие: Крещение, Миропомазание, Покаяние, Причащение, Священство, Брак, Елеосвящение. В каждом из таинств преподаются определенные дары благодати, так что все они в совокупности, обнимая всю жизнь человека, соответствуют главн. вашим нуждам и потребностям нашей духовной жизни, а также и нуждам целой Церкви Христианской. В частности, искупительная сила и значение каждого таинства состоит в следующем. В крещении верующий во Христа, силою Духа Святаго освобождается от греха, проклятия и вечной смерти и возрождается в жизнь духовную, благодатную. В миропомазании крестившийся получает благодать, возращающую и укрепляющую его в жизни духовной. Через покаяние христианин врачуется от болезней духовных, т.е. от грехов, коим подвергся он после крещения или после предшествовавшей исповеди.
В причащении христианин питается божественною пищею - истинным телом и истинною кровию Христовою для теснейшего соединения со Христом, поддержания жизни духовной и преспеяния в добродетелях. В таинстве священства избранный из христиан получает благодатное право возрождать и воспитывать других в духовной жизни посредством слова и спасительных таинств. В таинстве Брака сообщается брачующимся благодать, освящающая супружество и подающая благословение на рождение и воспитание детей. В Елеосвящении страждущий телесными недугами христианин врачуется от болезней телесных посредством врачевания от духовных.
Хотя учение о седмеричном числе таинств сформулировало сравнительно недавно, но самое седмеричное число таинств существовало в Церкви изначала. В Священном Писании, правда, не сказано нигде, что таинств семь, так же, как не указано и меньшего количества. Однако в нем мы, несомненно, найдем более или менее ясные свидетельства о всех семи таинствах, причем каждому из них усвояется существенные свойства таинства: божественное установление, видимое действие и обетование особой благодати приемлющему таинство. Церковь только по обстоятельствам времени долго не формулировала в кратких, и точных выражениях своего всегдашнего учения, подобно тому, как напр. и учение о Св. Троице и Лице Иисуса Христа было выражено в точных и кратких вероопределениях лишь во времена вселенских соборов. У древних отцов не было известно одного определенного термина для выражения понятия таинства в литургическом смысле, как не было этого наименования и в Откровении. Поэтому не было и формулы "таинств семь", пока самые таинства не были выделены из обширного округа других средств спасения человека благодатию и пока не была уяснена сущность таинств вообще и каждого в отдельности. А это совершилось около 12 века.
О наличии семи таинств в Церкви с начала ее существования имеются определенные исторические указания. Отцы и учителя Церкви свидетельствуют об этом в своих писаниях. Правда, ни один из них не излагает особого учения о таинствах, и потому ни один не дает прямого ответа на вопрос: сколько Господь установил таинств: такого вопроса в древней Церкви и не возникало. Древние отцы и учители Церкви говорили о таинствах в зависимости от представлявшихся к тому поводов и говорили именно о тех или других таинствах, напр. для защиты христианства и Церкви от хулы язычников, а такой хулы из таинств подвергались крещение и евхаристия: или при обличении еретиков, злоупотреблявших известными таинствами: иногда для научения новообращенных, готовившимся приступить к таинствам (крещение, миропомазание, евхаристия): или иногда при обличении недостатков в жизни христианского общества, напр. языческих обычаев при заключении брака и т.д. Если рассмотреть все свидетельства древних отцов о таинствах и сопоставить их, то окажется, что хотя каждый из них в отдельности говорит лишь о некоторых таинствах, но все вместе они свидетельствуют о совершении в их время всех семи таинств.
Важным свидетельством в пользу седмеричного числа таинств в древней Церкви служит признание всех семи таинств в неправославных обществах. Так, у несториан и евтихиан, ведущих свое начало от Нестория и Евтихия, живших в 5 веке, существует семь таинств. То же число таинств признается и западною Церковию. Такое согласие относительно числа таинств у христиан, разномыслящих в отношении других предметов веры, показывает, что вера в седмеричное число таинств основана на апостольском предании, а не есть позднейшее нововведение в Церкви. Наконец, в пользу седмеричного числа таинств свидетельствует и церковно-богослужебная практика. До нашего времени сохранились чинопоследования семи церковных таинств - греческие и латинские, которые восходят ко временам ранее XI в. это является ясным доказательством того, что все семь таинств существовали в Церкви задолго до появления формулы о том, что число таинств - семь.
Седмеричное число таинств отрицается только протестантством и происшедшим от него англиканством. Такое отступление от общехристианской формулы легко объясняется отрывом протестантства от апостольского предания вообще.
Действительность и действенность таинств
Под действительностью таинств разумеется то, что известное священнодействие есть именно совершение таинства, т.е. при этом и в видимом знаке заключается и под видимым знаком сообщается приступающему к таинству определенный дар божественной благодати. Под действенностью же таинства развеется такое или иное действие на человека благодати, сообщаемой в таинстве - действие во спасение или во осуждение.
По учению Православной Церкви таинство действительно и благодать Божия несомненно нисходит на человека, когда таинство совершено правильно. Правильность же совершения таинства заключается в том, чтобы при этом были соблюдены предписываемые Церковию требования относительно совершителя и образа совершения таинства.
Совершителем таинства может быть только законно-рукоположенный епископ или пресвитер. Законным, т.е. согласным с законами Церкви рукоположением является такое, которое совершено епископом, приявшим власть поставления священнослужителей по прямому и непрерывному преемству от самих апостолов. Преемства от апостолов и непрерывность этого преемства служит признаком истинной иерархии и свидетельствует о праве человека совершать таинства. Необходимость этого условия для действительности таинств понятна. Христос Спаситель усвоил право и власть сообщать людям благодатные дарования не всем верующим, но только призванным из них - апостолам, а потом через апостолов - преемникам их - епископам, и чрез епископов - сотрудникам их - пресвитерам. Епископам и пресвитерам эта власть даруется чрез особое таинство - таинство священства. И только приявшие эту власть от законного епископа могут быть совершителями таинств. Таковыми являются епископы и пресвитеры Церкви Православной, римско-католической и армяно-григорианской, как имеющие непрерывную связь с апостольскими преемством.
Признавая это условие действительности таинств, православная Церковь отвергает мнение, будто из законных совершителей таинства действительные таинства совершают только те лица, которые являются по жизни своей достойными служителями и совершителями тайн Божиих: по этому мнению, таинства, совершаемые священнослужителями жизни недостойной, или без благоговейного внимания к своему делу, или вообще без должного внутреннего расположения, не имеют силы таинств, т.е. не действительны. Такое мнение высказывалось еще в древности, донатистами, новацианами, монтанистами, повторялось в средние века и встречается еще и в настоящее время. Римско-католическая Церковь, напр. действительность таинств ставит в зависимость от действительного намерения священнослужителя совершить его.
Необходимость внешнего намерения для действительности таинств, т.е. намерения со стороны служителя Церкви совершить священнодействие, признает и Православная Церковь "Должен священник ведать", - говорит св. Тихон Задонский, какими словесы совершается тайна, и притом должен иметь крепкое намерение к совершению тайны, еже по чину церковному действовати и совершати тую силою Св. Духа: а без такого намерения, или когда священник не ведает, какими словами тайна совершается, или когда в беспамятстве действует, без всякого намерения, никогда не совершает тайны, но яко неключимый раб вечно в погибель осуждается".
Эти, можно сказать, видимые знаки намерения необходимы по вполне понятным причинам. Но нельзя поставлять действительность таинства в зависимость от внутреннего намерения в римско-католическом смысле и вообще в зависимость от личного достоинства или недостоинства священнослужителя, его личной веры, образа жизни и т.д. Конечно, служитель таинств должен жить достойно своего высокого назначения и звания, быть примером, образом для верующих, быть "светом миру", " солию земли", тяжкий грех может произойти, если подается соблазн верующим небрежным служением священнодействия должны совершаться с благоговением и верою в благодатную силу таинств. "Проклят человек, творяй дело Господне с небрежением" (Иер. 48, 10) говорит Господь. Однако же тайное неверие, и, следовательно, тайное отсутствие намерения совершить таинство, пока оно не обнаружено, не обличено и не осуждено Церковию, ни недостоинство священника в отношении образа личной жизни, не служат препятствием к действительности таинства. Таинства, совершенные священником до времени открытого обнаружения его недостонства, до лишения его власти священнодействовать, не лишены силы и действительности. Только после того, как священник запрещен в служении, таинства, им свершаемые уже не имеют силы. В таком случае и приемлющий от него таинство благодати не принимает, потому что в этом случае он становится участником его неверии или противления Церкви.
Таким образом, мнение, по которому действительность таинства зависит от личных нравственных качеств совершителя, от его внутреннего и сокровенного намерения - неосновательно. Это можно уяснить из следующих положений.
Благодатная сила таинств зависит от спасительного подвига и воли Христа Спасителя. Он Сам, невидимо действуя Духом Святым, сообщает в таинствах спасительную благодать. Сам Он невидимо и совершает таинства, а епископы и пресвитеры, священнодействуя, совершают только естественные действия в таинствах: они - только служители Его и видимые орудия. "Той вы крестит Духом Святым" говорил об Иисусе Христе Его Предтеча, хотя Спаситель Сам не крестил, а крестил чрез учеников Своих. А если люди суть только орудия, то их личные достоинства или недостатки не могут иметь влияния на действительность таинства. Отцы и учители Церкви, касавшиеся этого вопроса, решительно утверждают, что таинство совершается единственною силою божественною, почему личные качества исполнителей Его воли не могут изменять силы таинств.
"Веруйте - научает св. Иоанн Златоуст, что и ныне совершается та же вечеря, на которой Сам Иисус Христос возлежал. Одна от другой ничем не отличается. Нельзя сказать, что эту совершает человек, а ту совершает Он Сам. Когда видишь, что священник преподает тебе дары, представляй, что не священник делает это, но Христос простирает к тебе руку. Как при крещении не священник крестит тебя, но Бог невидимою силою держит главу твою, и ни ангел, ни архангел, ни другой кто не смеет приступить и коснуться, - так и в причащении". Случается, - говорит тот же св. отец, - что миряне живут в благочестии, а священники в неправде, и потому чрез них не надлежало бы совершаться ни крещению, ни причащению тела Христова, если бы благодать искала везде только достойных. Но ныне Господь обыкновенно действует и чрез недостойных, и благодать крещения ни мало не оскорбляется, жизнью священника. Говорю это, чтобы кто-либо, строго рассматривая жизнь священника, не стал соблазняться в рассуждении им совершаемого в таинствах. Ибо человек ничего не привносит от себя в предлагаемое, но все это есть дело силы Божией и Бог действует на нас в таинствах". "И праведный священник никакой пользы не принесет, когда ты неверующ, ни злой нимало не повредит, когда ты - верующ... Житие ли священническое, добродетель ли споспешествует столь великим делам? Нельзя тому, что дарует Бог, совершаться от добродетели священника. Все - дело благодати; дело священника отверзть уста, все делает Бог; священник исполняет только образ". То же утверждали и другие отцы Церкви, напр. св. Кирилл Иерусалимский, св. Амвросий, бл. Августин.
В пользу истины независимости силы таинства от личных качеств совершителя говорит и то соображение, что достоинства священнослужителей не являются чем-то установленным и определенным, т.е. не может быть указана степень совершенства священника для признания его достойным совершать священнодействия. Другими словами - это достоинство всегда относительно и не может считаться чем-то безусловным: пред Богом же, любой человек нечист и недостоин, однако же Господь снисходя к немощи человеческой, не лишает действительности церковных таинств. А с т.з. различающих личные качества священников это должно было бы происходить всегда.
Вообще действительность таинств нельзя ставить в зависимость от таких условий, выполнение или невыполнение которых нельзя наблюдать и проверить, следовательно, недостаток намерения священнослужителя и недостаток его веры не уничтожают действительности таинства, пока они являются делом совести священнослужителя. Иное дело, когда эти качества проявляются во вне и принимают характер ереси или явного отпадения от православной веры и, таким образом, становятся доступными наблюдению и оценке: тогда Церковь судит такого служителя, и, в случае явной виновности, его священнодействия пресекает.
Так разрешается вопрос о действительности таинств со стороны внутреннего настроения совершителя таинств. Со стороны способа совершения таинств условием их действительности служит правильность совершения таинств, т.е. совершение их по установленному чинопоследованию. Однако в чинопоследованиях таинств не все имеет одинаково важное и существенное значение. Чинопоследования развились постепенно и потому в разные времена и в разных поместных церквах имели и теперь имеют свои особенности. Все такие особенности не определяют действительности таинств, но имеют значение для возвышения молитвенности и вообще духовного настроения как совершителя, так и, что особенно важно, - приемлющего таинство. Действительность же таинства, при всех прочих необходимых условиях обусловливается лишь точным и правильным соблюдением существенно-важного в чинопоследовании таинства, - того, что составляет неизменную, богопреданную принадлежность каждого таинства, те элементы чинопоследования, с которыми Господу угодно было соединить сообщение людям Своей освящающей благодати.
Первым условием действительности таинства (1) со стороны богоустановленного порядка совершения его служит употребление определенного вещества для таинства (а) или видимого знака его (б). Так, для таинства Крещения проводником и видимым орудием таинственного действия благодати для человека Господу угодно было избрать воду, для Евхаристии - хлеб и вино, для Миропомазания, - миро (для Елеосвящения - елей). В других таинствах волею их Установителя сообщение благодати соединено с применением определенного видимого знака: руковозложения в таинстве Священства, троекратного благословения в таинстве Брака, осенения крестообразным знамением разрешаемого от грехов - в таинстве Покаяния. (2) Вторым условием правильности совершения таинств, от соблюдения которого зависит действительность таинства - это: "призывание Св. Духа и известная форма слов, посредством которых священник освящает таинство силою Святаго Духа" (Прав. Исп. 100). Призывание Святаго Духа и произнесение установленных слов (совершительной формулы таинства) придают внешним действиям при совершении таинства таинственно-благодатное значение. Так, таинство Крещения совершается словами священнодействующего: "крещается во имя Отца и Сына и Св. Духа". Таинство Миропомазания совершается словами: "печать дара Духа Святаго". Таинство Покаяния совершается словами разрешительной молитвы ("Господь и Бог наш Иисус Христос благодатию и щедротами Своего человеколюбия да простит ти, чадо"). В таинстве Евхаристии освящение даров начинается благодарственною молитвою ("Достойно и праведно Тя пети" - по чину литургии св. И. Златоуста. "Сый Владыко, Господи Боже Отче Вседержителю покланяемый" - по чину св. Василия Вел.), продолжается повторением установительных слов Спасителя: "приимите ядите..." и " пиите от нея вси..."), и оканчивается молитвенным призыванием Святаго Духа и благословением даров: "и сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, а еже в чаши сей честную Кровь Христа Твоего, преложив Духом Твоим Святым".
В таинстве Священства такую существенную часть составляет молитва хиротонии, тайно произносимая рукополагающим и заключаемая крестообразным осенением рукополагаемого. В таинстве Брака - слова: " Господи Боже наш, славою и честию венчай я". В таинстве Елеосвящения - молитва таинства: "Отче Святый, Врачу душ и телес…", произносимые при крестообразном помазании болящего освященным елеем.
Указанные два существенные условия действительности таинств, относящиеся к способу совершения, иногда называются: первое - материей таинства, второе - формой таинства.
Действительное таинство есть вместе с тем и действенное таинство, т.е. при этом всегда действует Благодать. Следовательно, действие Благодати происходит независимо от религиозно-нравственного состояния приемлющего таинство. Действительность и действенность таинств, таким образом, совпадают. "Мы признаем таинства, - говорят Восточные Патриархи, - орудиями, необходимо воздействующими на приступающих к ним". На этом основании Церковь всегда преподает крещение, миропомазание и причащение младенцам, веруя, что эти таинства действуют на младенцев спасительно, хотя они еще и не имеют собственной веры.
Но от действенности таинств необходимо отличать их спасительность. Действие благодати происходит в действительных таинствах всегда, но характер этого действия неодинаков и зависит от направления человеческой свободы. Другими словами, то или иное действие благодати, преподаваемой в таинстве, а именно - во спасение или во осуждение зависит уже от внутреннего расположения принимающие таинство. Ап. Павел о недостойно причащающихся говорит: " иже аще яст хлеб сей, или пиет чашу Господню недостойно, повинен будет телу и крови Господни... Ядый бо и пияй недостойне в суд себе яст и пиет" (1 Кор. 11, 27, 29). По мысли апостола, недостойно причащающиеся вкушают истинное тело Христово и пиют истинную кровь Его, и Св. Тайны действуют на них, но действуют не во спасение, а в суд или во осуждение: следовательно, их недостоинство хотя и не препятствует таинству быть действительным и действенным, но действенным сообразно с внутренним состоянием приемлющего. В этом пункте православная Церковь расходится с римско-католической церковью, которая спасительность таинств ставит в неразрывную связь с действенностью таинств, - в связь с "ex opere operato": она признает спасительность таинств независимо от внутреннего расположения приступающих к ним, - при условии одного лишь внешнего принятия таинства, правильно совершенного.
По православному учению, необходимыми условиями для того, чтобы действие таинств было спасительным, являются: вера в таинство со стороны приемлющих таинство и связанное с этим искреннее желание принятия таинства.
Вера в таинство, т.е. вера в возможность получения благодати Искупления посредством внешних священнодействий, есть первое условие для того, чтобы таинство, совершенное над человеком, сопровождалось спасительными последствиями. Спаситель учит: " Иже веру имет и крестится, спасен будет" (Мр. 16,16). Пример жены-грешницы, прощенной Господом в доме Фарисея, показывает, что спасительное для человека разрешение от грехов подается ему по его вере. (Лк. 7, 50). Отсутствие этого условия препятствует Благодати Святаго Духа оживотворять душу человека, производить спасительное действие, хотя действительность таинства через это не исключается: это можно сравнить с тем, что сила света и самое присутствие его нисколько не уничтожается, вследствие того, что слепой не в состоянии воспринять его лучи или загрязненная, мутная среда не может пропустить их через себя.
Отсутствие этого условия - веры - препятствует Благодати осуществить спасительное действие, но не устраняет действия силы Божией вообще, направляемой при этом так, как угодно Богу, не допускающему никакого вида худы на Святаго Духа.
Может ли быть согласовано со спасительностью таинства отсутствие водимой, сознательной веры, как напр. при преподании таинств младенцам или недостаточная твердость веры, иногда ощущаемой людьми, приступающим к таинствам? На это нужно сказать, что требование веры в таинстве не может лишить его спасительности ни в том, ни в другом случае. В обоих случаях нет преград, возбранных Благодати оказывать спасительное действие. Невозможность засвидетельствования веры, как у младенцев или смиренно сознаваемая нетвердость веры - не то что упорное неверие, которое только одно и может являться средостением между Богом и человеком. Душа младенцев по особым свойствам своим - детской нетронутости и частоты, - особенно доступна для действий Благодати (Мр. 10, 14). Маловерие же и слабоверие, могущее быть извиненным, не есть предвзятое неверие, когда говорят: " кое знамение творили, да видим и веру имем Тебе" (Ин. 6. 30) - это - сознание своей немощи, когда человека взывает: "верую, Господи, повози моему неверию" (Мр. 9, 24). Такой недостаток веры не возбраняет приходить на человека благодати с ее благотворным действием: недостающее здесь восполняется силою Божией, в немощи совершающеюся.
Вторым необходимым условием спасительного действия таинства является искреннее желание человека принять таинство. Благодать Божия не действует на человека насильственным образом, не спасает человека против его воли, против желания. "Се стою при дверех и толку, - говорит Господь: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним и той со Мною" (АП. 3, 20). Во время Своей земной жизни Он подавал Свою помощь только тем, кто желал получить от Него эту помощь. "Хощеши ли цел быти?" (Ин. 5,6), - спросил Он расслабленного. Господь удалился из земли Гадаринской, не сотворив ни одного знамения, кроме изгнания бесов у человека, расположенного к вере и к исканию помощи Господней.
Конечно, сила желания принять таинство у разных людей может быть различна. Собственно препятствием к спасительному действию таинств служит полное отсутствие этого желания, которое является результатом отсутствия веры. Слабость же этого желания, происходящая от погружения человека в земную суету и ослабления, вследствие этого, духовной жизни, не препятствует, как можно думать, приходить Благодати Божией на человека. Недостающее здесь может быть восполнено, немощствующее, слабое, может быть укреплено силою той же самой благодати Божией.
Таковы главные условия спасительного действия таинств, Отсюда можно видеть, что возможно несовпадение спасительности таинства с его действительностью, когда таинство не сопровождается теми явно благотворными последствиями, какие свойственно производить сообщаемой в таинствах благодати. Характер действенности таинства бывает различен, - он всегда сообразен с духовным состоянием человека. При этом не должно забывать, что спасительное влияние таинства может обнаруживаться и действительно иногда обнаруживается иногда спустя более или менее продолжительное время по принятии его. Об этом говорит, в частности, преосв. Феофан. Но хотя иногда человек и не видит непосредственного действия благодати таинства, но после в делах христианской жизни он ощущает большую уверенность и стойкость. В отношении, напр. таинства Причащения еп. Феофан говорит, что ощутительных последствий этого таинства бывают обычно лишены люди, редко приступающие к этому таинству. Вообще же это - в руках Господа, ибо Он все творит по Своей благой воле, - говорит он. "Но в достойно причащающихся жизнь от Господа всегда приемлется и действует - сокровенно ли то или явно". Даже лишение чувства радости в день Причащения не является признаком недействия Благодати. "В сей день Господь делает для души, что ей более полезно, пишет пр. Феофан. - Для кого полезна грусть, она и оставляется".